"Владимир Городов. Круг Девятирога " - читать интересную книгу автора

заставил меня поднять лицо вверх. Грязная пористо-кристаллическая
поверхность к этому моменту находилась уже в полуметре от моей головы. В
сознании вспыхнуло чувство, которое невозможно выразить одним словом: в
тесный клубок сплелись животный страх и детская обида, горестное недоумение
и слезливая досада, наивная надежда и тупое отчаяние. Это чувство вдруг
свернулось в тугую спираль, вспыхнуло неистовым светом и выбросило из себя
миллионы острейших лучей, словно бы разнёсших мой череп изнутри...

ГЛАВА 1
РОКИРОВКА

...Мало-помалу возвращается способность мыслить. Прислушиваюсь к
ощущениям. Ничего не болит. Открываю глаза. Темно. Лежу. На чём? Осторожно
щупаю рукой. Что-то "безвкусное", похожее на пенопласт. Медленно сажусь.
Прислушиваюсь. Абсолютная тишина. Вообще ни звука. Как в барокамере. Где я?
В больнице? В морге? Перед моим взором возникает пурпурная точка. Растёт.
Как бы накаляясь, превращается в красную. Затем в жёлтую. Затем в
ослепительно белую. Медленно начинает закружиться вокруг меня. Быстрее. Ещё
быстрее. Тупо провожаю её взглядом. До тех пор, пока успеваю. Вскоре она
превращается в яркое кольцо. Кольцо начинает вращаться вокруг одной из своих
осей. Я оказываюсь замкнутым внутри нестерпимо сияющей сферы. И тут на меня
нисходит - по-другому просто не сказать. Я вспоминаю всё. Буквально всё,
абсолютно! Всё, что со мной когда-либо случалось в жизни. Всё, что видел,
слышал, читал, ощущал. Могу дословно воспроизвести любой разговор с любым
моим собеседником в любой из дней, часов, минут. Из буквы в букву
процитировать любую книгу, даже мельком пролистанную.
Светящийся шар теряет яркость. Сквозь его стенки проявляется знакомый
городской пейзаж. Панельная пятиэтажка, в которой я прожил последние
семнадцать лет. Коряво обрезанные тополя. Вспученный асфальт ни разу не
ремонтированной со времени прокладки дороги. Оттаявшие из-под снега зимний
мусор и собачьи экскременты. Вот только люди куда-то подевались. Исчезли с
лавочки пенсионеры, только что горячо обсуждавшие глобальное происшествие
дворового масштаба. Дворник дядя Саша, в задумчивости опиравшийся на широкую
лопату и грустно взиравший на груды мокрого мусора, бесследно испарился.
Хотя фанерный инструмент труженика коммунального хозяйства непонятным
образом продолжал вертикально стоять на тёмном пятачке асфальта. При более
детальном осмотре оказывается, что единственная фигура, нарушающая полное
безлюдье - я сам. Причём наблюдю себя со стороны, застывшего в самой
непривлекательной позе: голова задрана вверх, глаза выпучены, рот раскрыт,
так и не прикуренная сигарета, выпав, зависла в воздухе, ноги полусогнуты,
руки растопырены в стороны. А сверху, всего в нескольких сантиметрах над
головой, парит солидных размеров глыбища серого льда... Короче говоря,
картинка маслом под названием "Ой, ё!.." Кадр за мгновение до... О том, что
произойдет через это мгновение, не хотелось даже думать. И лишь только
теперь до меня дошло, что я просто-напросто умер. На память вдруг пришёл
эпизод из голливудского фильма "Привидение", в котором душа трагически
погибшего паренька в полнейшем шоке орала и буйствовала по поводу кончины
своего тела. Я же в качестве души (или астрального, или тонкого тела -
называйте как угодно) оставался абсолютно спокойным. И даже почувствовал
облегчение: будто с плеч свалился груз, давивший на них так давно, что к его