"Элизабет Гоудж. Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - читать интересную книгу автора

"Я не расскажу",- пообещала Мария.- "Но кто впускает тебя в дом?"
"Кот Захария".
"Ой",- сказала Мария, и стащив наконец с себя мокрое зеленое платье,
мокрые башмаки и чулки, маленькими беленькими ножками, высовывающимися
из-под белой муслиновой нижней юбки, стала на пол.
Эстелла встала с колен и подошла к Марии, в руках у нее было что-то
белое и переливающееся. Она подняла это вверх, оно развернулось, и Мария
увидела потрясающее платье лунно-белого шелка. Это- было самое красивое
платье, которое она когда-либо видела, и она замерла от восхищенная, пока
Эстелла одевала ее... Платье сидело великолепно.
"Это подвенечное платье",- сказала Эстелла.- "Но я его так и не
надела".
"Но почему?" - в замешательстве спросила Мария.- "Как можно не надеть
такое платье на свою свадьбу?"
"Когда я шила это платье, я собиралась выйти замуж за одного, а потом
вышла за другого",- объяснила Эстелла.- "Я была помолвлена с богатым
джентльменом и сшила платье для свадьбы с ним. Потом мы поссорились, и я не
вышла за него замуж. За бедного джентльмена я выходила в платье из вышитого
муслина, которое куда больше подходило к образу жизни моего жениха... Ты
выглядишь прекрасно, дорогая. Посмотрись в зеркало".
Мария подошла к старому зеркалу из полированного серебра, на этот раз
без страха, потому что прямо за ней стояла Эстелла, глядя через ее плечо и
улыбаясь, и увидела в зеркале рядышком два счастливых лица. То лунное
сияние, которое зеркало дарило отражающимся в нем лицам, сделало их
похожими, словно они были сестрами, что несказанно обрадовало обеих.
"Разве мы похожи?" - закричала Мария.- "Я дурнушка, а ты красавица,
но в этом зеркале мы похожи".
"А мы и похожи",- сказала Эстелла.- "Но не повторяй моих ошибок,
какова бы ты ни была".
"А какие ты делала ошибки?" - спросила Мария.
"Слишком много, чтобы тебе рассказывать",- ответила Эстелла,- "но все
они выросли из того, что я любила позлить других и сама не умела владеть
собой. Никогда не зли людей, Мария, и не впадай в ярость".
"Я постараюсь",- пообещала Мария.- "А можно, когда я буду выходить
замуж, я надену это платье?"
"Конечно",- сказала Эстелла.- "Его даже не надо переделывать. Оно
превосходно сидит".
Они спустились вниз и обнаружили, что Робин уже переоделся в сухое и
сидит за чайным столиком с хлебом, маслом, медом, сливками и
золотисто-коричневыми пряниками. Чайник пел на огне, белый котенок громко
мурлыкал, и странная комната-пещера была теплой и уютной, согретой ярким
огнем большого камина. Разложив сушиться мокрые вещи детей, Эстелла заварила
чай в большом коричневом чайнике, они уселись и при виде вкусной еды
почувствовали страшный голод. Робин, сидя напротив Марии за дубовым столом,
разглядывал ее белоснежное одеяние. Как только она появилась, он встретил ее
с нескрываемым изумлением, но поначалу был слишком занят едой, чтобы
что-нибудь сказать. Однако, управившись с половиной буханки хлеба и изрядным
числом пряников, он наконец заговорил. "Что за чудное платье",- сказал он с
набитым ртом.- "Я никогда не видел его раньше. Оно похоже на подвенечное".
"Оно и есть подвенечное",- ответила Мария низким голосом, потому что