"Александр Говоров. Санктпетербургские кунсткамеры, или Семь светлых ночей 1726 года (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

коллекций и поместил к себе.
Максим Тузов неплохо говорил по-немецки, объясняя это так:
- Три года стоял с гарнизоном в Померании. Была там немочка одна.
Проси, говорит, у своего начальства отставку. У меня, говорит, есть
сбережения, купим мельницу и заживем.
- И что? - спросил Миллер.
- Что видишь, милый Федя. Служил семь лет, а выслужил семь реп.
- И об офицерской перевязи уже не мечтаешь?
- Теперь войны нет, - усмехнулся Максюта. - Никого не убивают, в
полках вакансий не образуется. А недорослей дворянских понаехало, куда нам
с ними тягаться. Остается одно - случай.
- Как это - случай?
- В милость попасть, либо в штаб, либо при начальстве. А то, поднимай
выше, при дворе. Как говорит наш Ерофеич, царевне пятки чесать.
- А может, тебе учиться, добрый Максюта, науки изучать?
- Э, брат! Проплясал я свое ученье, на балалаечке проиграл.
- А то давай начнем? - Очочки Миллера весело заблистали. - Я тебя
буду учить всему, что знаю. Я все-таки магистр Тюбингенского университета,
у меня и грамота есть, печать - ух, огромная! А ты станешь меня русскому
языку учить.
- Да я же и букв не знаю! - с отчаянием воскликнул корпорал. - Ни
русских, ни немецких!
Такой разговор состоялся у них вчера. А сегодня, при известии о
пропаже философского камня, разговоры не шли на ум. Миллер деликатно улегся
на свое книжное ложе, вздыхал сочувственно.
- Хоть бы знать, - сказал Максюта, - представить бы себе, что за
штука эта - философский камень-Миллер, не вставая, порылся рядом, в
пирамиде фолиантов, и они угрожающе поползли на пол. Миллер остановил их
движение и выдернул из-под низу какой-то ветхий том.
- Вот, Герман Ацилиус Мейендорф, прозванный королем алхимиков! Что он
пишет: "... многие считают, камень сей есть подобие золота и платины, даром
в надлежащих условиях он сам все металлы приводит в состояние золота. На
самом же деле в своей дикой природе он напоминает плод смоковницы или
кедровую небольшую шишку..."
- Шишку! - повторил Максюта.
- Да, да, шишку. Слушай, я переведу тебе с латинского языка. "Для
того чтобы камень этот проявил свои экстранормальные свойства, необходима
определенная космическая ситуация..." Понимаешь?
- Ни черта.
- Постараюсь объяснить. Знаешь, что есть такие астрологи, звездочеты,
предсказатели судьбы, которые составляют гороскопы, сиречь таблицы
положения небесных тел, от которого зависит, по их мнению, и жизнь и смерть
человека?
- Глупости, - сказал Максюта.
- Да, да, и я верю, что глупости. Но, как пишет Герман Ацилиус фон
Мейендорф, а он был знаток этого дела, каждый экземпляр философского камня
имеет собственный гороскоп, совершенно как человек. И значит, в другой
космической ситуации он просто не проявит своих волшебных свойств -
посмотришь и скажешь: да это обыкновенная шишка, больше ничего.
Максюта покачал головой - ну и ну! Но, значит, возможно и такое - у