"Вячеслав Грацкий. Седьмой " - читать интересную книгу автора

зачислил меня в свой отряд. Или я не прав?
Адамир только улыбнулся в ответ.
- Верно, хочешь меня старшим над ними поставить? Так?
- Именно так, князь. Кто еще с этим справится лучше, нежели
прирожденный военачальник? И потом, князь, дабы развеять твои подозрения,
скажу вот что. Тебе не придется идти супротив чести и совести. Наоборот,
вернувшись с успехом, ты обретешь славу, которой позавидуют все прочие.
Многие, очень многие богатыри станут кусать локти после этого.
- Вот оно чем ты решил меня купить!
- А что тут скрывать? Не деньгами же столь доблестного воина
заманивать, хотя, поверь, заплачу и золотом.
- Остался последний вопрос. Скажи, Адамир, сколько из шестерых должно
вернуться?
Тот ответил не сразу:
- Не буду обманывать, князь, да и не обмануть тебя. Думаю, вряд ли
больше одного.
Воисвет покачал головой:
- Хитер ты, старик, ох хитер. Ну какой отважный витязь после таких слов
не побежит за тобой, довольно урча и распуская слюни?
- Ты ведь не побежишь?
- Не побегу, - кивнул Воисвет. - Но обещаю подумать. На том и
расстались.

Уже подъезжая к открытым воротам, князь наконец обратил внимание на то,
что его не встречают. Ни слуги, ни жена, ни дети. Да и ворота были открыты
кое-как: одна створка распахнута, вторая едва сдвинута с места.
Если бы не лед, сковавший сердце после битвы, Воисвет встревожился бы.
Но бой отнял все силы и чувства, так что во двор он въехал холодный как
рыба. Не испытывая даже гнева по поводу вопиющей безалаберности слуг.
Но сразу же за воротами он был вынужден натянуть поводья. На земле
лежали люди. Взгляд князя мгновенно вычленил своих родных. Все были мертвы.
Жена, четыре дочери и трое сыновей.
И вновь князь не ощутил никаких эмоций. Даже наткнувшись на тело
Цветавы, самой любимой дочери, он задержал взгляд лишь на доли секунды.
Внутри него было пусто. Как будто бездна разверзлась в душе, - и туда без
следа кануло все увиденное.
Чуть поодаль лежала челядь, еще дальше воины - все, кроме десятника. В
живых осталось еще около двух десятков слуг, сгрудившихся возле убитых
родичей. Многие, похоже, уже отплакались, и лишь несколько женщин продолжали
тихонько подвывать.
Воисвету послышался сзади шепот, и он резко обернулся, рука привычно
упала на меч. Прислонившись к закрытой створке, сидел десятник. Его кольчуга
была изрублена, из многочисленных ран сочилась кровь, и, судя по размерам
кровавой лужи под ним, жить ему оставалось недолго.
Князь подошел к нему, присел:
- Что здесь случилось, Гойтан?
- Это моя вина. Я мог не допустить этого... Я мог убить его сразу же.
- Прекрати ныть как баба! - повысил голос князь. - Расскажи толком.
- Лазутчик... Вон там лежит, под стеной... Он убил всех!
- Один? - В голосе князя не было и тени удивления, просто уточняющий