"Фредерика Грэхем. Твое нежное имя " - читать интересную книгу автора

учитывать то, что он знал о ней. Джис рассматривал очертания ее лица. Они
вполне соответствовали манере разговаривать. Она говорила как выпускница
престижного университета. В речи слышался мягкий южный акцент.
- За последние полчаса на вас обрушилась масса впечатлений. Вам следует
отдохнуть.
Ее веки сомкнулись раньше, чем он успел договорить. Бертон прислушался
к ее ровному дыханию. Когда оно стало более глубоким и редким, он тихо встал
и вышел в коридор.
Было время передачи дежурства вечерней смене. Джис увидел Рози и двух
ее помощниц, ожидавших, пока отопрут дверь, находящуюся рядом с постом
медсестры, и выпустят их из отделения. Кэрри еще сидела за столом, передавая
дела женщине, которая займет ее место в следующей смене. Взглянув на
направлявшегося к ней Джизуса, она нахмурилась и покачала головой, как бы
предостерегая его.
Он понял, в чем дело, когда увидел выходящего из ординаторской высокого
человека, Бертон надеялся, что доктор Спайк Томпсон, главный психиатр,
отложит объяснение с ним до завтрашнего дня. Очевидно, он надеялся,
напрасно.
- Бертон? Я хочу видеть вас в комнате отдыха. Прямо сейчас.
Кивнув, Джизус проследовал по коридору за доктором Томпсоном. В комнате
отдыха, как обычно, никого не было. Ее редко посещали, потому что она
находилась в конце коридора. Сестры предпочитали пить кофе в ординаторской,
куда они могли забежать ненадолго, чтобы поболтать.
Сев на свободный стул рядом с шефом, Бертон стал ждать.
- Я думаю, вы догадались, что доктор Фогрел говорил со мной о вашем
вмешательстве в его дела.
Доктор Томпсон был человеком с внушительной внешностью и говорил всегда
спокойно, хорошо поставленным голосом. Свое недовольство он выражал,
приподнимая брови, поджимая губы и сверкая карими глазами. Джис прекрасно
ощущал его ярость, которая скрывалась за осторожным подбором слов.
- Я знал, что он будет говорить с вами. Но рассчитывал, что это будет
завтра.
- Почему?
- Потому что, - Джис взглянул на часы, - я нахожусь здесь вот уже
двенадцать часов.
- Тогда будем говорить коротко и конкретно. Вы не имеете права отменять
никаких предписаний лечащего врача.
- Я знаю. - Бертон старался не показать своего раздражения.
- Почему тогда вы спорили с Фогрелом?
- Потому что его предписание наносило вред здоровью пациента. Я долгое
время работал с ней. Для Фогрела она - лишь имя на табличке. Даже нет.
Просто обозначение покоящегося на кровати тела, которое он видит не чаще
двух раз в неделю на протяжении одной минуты.
- Вы же знаете, как он загружен.
- Да. И каков он сам, я тоже знаю.
- То есть?
- То есть у него на все один ответ - доза торазина. Между тем сегодня в
состоянии пациентки произошли огромные изменения. - Голос Джизуса смягчился,
в нем зазвучала гордость. - Пять месяцев она ни на что не реагировала,
Спайк. Сегодня она говорила со мной; она задавала вопросы. Для того, кто не