"Александр Граков. Паром в никуда (Город пропащих - 2)" - читать интересную книгу автора

"Комсомольская" с его, казалось, вечными попрошайками, торгашами и
малолетними шлюшками, гримирующимися под интердевочек. Все было так же, как
год назад. И миражом уже маячили за спиной шампунем вымытая брусчатка улиц
Барселоны, увитые разноцветным плющом замки Гамбурга, каналы Венеции с
непременными гондолами, кокосовые пальмы Таити. И сами таитяночки-таечки:
маленькие, упругие с мягкими ласковыми руками и податливым телом,
произведенным Создателем исключительно для массажа и изучения таинств
Камасутры...
Федор Артюхов стоит на перроне словно мешком пришибленный. После
разноцветья карнавальных масок, палитры грандиозных фейерверков и
высококлассной сервисной обслуги четырех и пятизвездочных отелей родная
обитель кажется до того серой и невзрачной, что хочется взреветь белугой: -
Лю-у-уди! До чего же вы довели подобных себе хомо сапиенс!
И бежать хочется. Назад, под ласковое солнце средиземноморья или в
мягкие теплые объятия Тихого океана. Наплевав на все поэтические бредни о
ностальгии и прочей меланхолической лапше...
- Федя, очнись, слышишь! Что с тобой?- узенькая прохладная ладошка
требовательно теребит рукав его шикарной рубашки апаш.
Стреляный непроизвольно мотает головой, стряхивая с себя пелену
угарного тумана. Вот оно. То, ради чего он вернулся сюда, на Родину,
презрев все традиции забугрового гостеприимства и отменного сервиса.
Нежно-эфемерное создание с именем Лиля. Хрупкий тоненький росток среди чащи
жилистых крепкотелых сорняков, шипами пробивающих себе путь на верх, к
солнцу. Дочь Артура Нерсесовича Аджиева. Бывшего московского магната,
мультимиллионера, умного, коварного и сверхрассчетливого авторитета среди
авторитетов. А также бывшего босса Федора Артюхова по кличке Стреляный.
Его, то есть, шефа. И вновь между Федором и Лилей вклинились кинокадры
воспоминаний годичной давности...
Два "Шевроле", встретившихся на Рублевском шоссе. Сказочный замок в
районе дачного поселка, миражом рассыпающийся в воздухе от заложенной
взрывчатки. Но сперва трупы, трупы, всюду трупы: на крыльце, в бассейне, в
сторожке охранников. Много крови. На телах людей, собак, на мраморе
лестницы и розовом платье горничной. И запах сгоревшей взрывчатки и
стреляных гильз. А посреди всего этого бедлама в широчайшем дверном
проеме - худенькое существо в черной маечке и джинсах. Ничего себе
пейзажец.
Федор тогда недолго простоял на душевном перепутье. У него было с
чем ехать: тайник дома на Щипке выдал ему целое состояние в баксах и
бриллиантах. Хорошее наследство оставил после себя Васька Голова, бывший
помощник Кости Лесного - мир праху братвы. И он уехал, прихватив с собой
шестнадцатилетнюю дочь Аджиева, которая вцепилась в него, как утопающий в
соломинку. Тогда в его охладевшем, казалось, навсегда сердце вдруг оттаял
малюсенький уголочек, словно жалость воткнула в него острую раскаленную
иглу. Судьба Лили была похожа на его собственную: оба преданы и брошены на
произвол судьбы. К тому же осиротевшие и бездомные.
За границей Федору оставалось только радоваться мимолетно
вспыхнувшему приступу жалости: оказалось, Лиля в совершенстве знает
английский, так что собственной переводчицей Стреляный был обеспечен на сто
процентов. А Лиля - полным высококлассным пансионом.
Любовниками они не стали. Федору вдруг настолько понравилась роль