"Хизер Грэм. Желанная и вероломная (Том 2) " - читать интересную книгу автора

очень рано, оделась и заторопилась к скотине. Первые схватки она
почувствовала, когда отмеряла зерно и сено, потом они повторились, когда
она кормила кур. Сначала она не обратила внимания на схватки, но чуть позже
почувствовала дурноту. Рожать ей, наверное, еще рано. Она ждала его - или
ее - появления не раньше июня. В начале июня миссис Майклсон планировала
перебраться в город, чтобы быть поближе к доктору Джеммисону. Он, конечно,
не одобрял ее поступка, но был порядочным и добрым человеком и не допустил
бы, чтобы с ней или с невинным младенцем что-нибудь случилось.
Ей еще очень многое предстояло сделать. На огороде уже созревали
овощи, пора было делать заготовки. Малышу требовались теплые зимние
пеленки, а на днях она еще начала весеннюю генеральную уборку.
Но уборка может подождать, заготовки - тоже. По правде говоря, когда
схватки возобновились и острая боль пронзила поясницу и живот, уже ничто не
имело значения.
Келли находилась в птичнике, на заднем дворе, и постаралась справиться
с болью, ухватившись за изгородь. На какое-то мгновение она испугалась,
потом до нее медленно дошло, что она, наверное, рожает.
Боль отступила, прошла бесследно, так что Келли даже удивилась: уж не
почудилось ли ей?
Наверное, почудилось. Она направилась к колодцу и, зачерпнув воды,
выпила полный ковш. Похоже, самочувствие прекрасное.
И все же, может быть, ей ненадолго прилечь? Она одна, и кому какое
дело до ее хозяйства? Из города теперь к ней редко кто приезжал.
Беременность скрыть невозможно, и когда она изредка ездила в город за
покупками, старые друзья демонстративно отворачивались от нее. "Ерунда!" -
уговаривала она себя, едва сдерживая слезы. Когда закончится война и
возвратятся ее братья, она заберет ребенка и уедет отсюда. Например, в
Нью-Йорк или Вашингтон.
Но сначала ей надо увидеться с Дэниелом.
Зачем? Чтобы извиниться за то, что спровадила его в тюрьму?
Он сам вернется к ней, чтобы посчитаться. Он ее предупредил.
Сердце Келли сжалось, и она постаралась отогнать мысли о нем,
попыталась забыть и радостное возбуждение, и любовь, и страх. И цвет его
глаз, и чувственную протяжность речи.
- Перестань! - вслух приказала она себе.
Но разве можно перестать думать о нем в ее нынешнем состоянии, когда
люди от нее отвернулись, когда она так отяжелела, что едва волочит ноги? И
когда в ней чувствуется биение новой жизни?
Пропади они все пропадом! Она любит этого ребенка, любит всем сердцем.
Крошечное создание, которое будет нуждаться в ней, будет любить и верить ей
и никогда не осудит.
Келли двинулась к дому. Почему-то кружилась голова. Наверное, ей
все-таки следует прилечь.
И вдруг она почувствовала, как из нее хлынули воды, платье, нижняя
юбка и панталоны моментально промокли. Она никогда не видела, как рождаются
дети, однако, прожив всю свою жизнь на ферме, хорошо знала, что теперь
ребенок скоро должен либо появиться на свет, либо погибнуть.
- Только не это! - простонала женщина.
Никогда еще она так остро не ощущала свое одиночество и не испытывала
такой паники, иногда ведь родами умирают, причем довольно часто. Ее не