"Хезер Грэм. Золотой плен " - читать интересную книгу автора

Его голос смолк, и Эрин гордо приблизилась на два шага к нему и тяжело
опустилась около него на кровать. Он поднял брови, осклабился и задрал
рубаху над головой, подставив ей свою спину. Она начала отчаянно скрести ее
ногтями, раздирая его тело до крови, с остервенением в глазах, встречаясь с
его едкой усмешкой.
- Интересно, жена, - сказал он спокойно, - почему ты называешь меня
варваром? Я поразмышлял, мне говорили, что недостаточное внимание делает
девушку сердитой, а жену неверной. Я желаю только мира, Эрин Мак-Аэд. Мне
кажется, я тебе оказываю медвежью услугу.
Он прижал ее к кровати, и глаза Эрин расширились в тревоге.
- Нет! - возразила она быстро. - Ты не оказываешь мне медвежьей
услуги!
Но ее протест опоздал. Она увидела суровый блеск его глаз и
почувствовала, как он грубо поцеловал ее. Она отвернулась от отвращения. Он
запустил пальцы в ее волосы и сжал их на затылке, так чтобы она не могла
увернуться. Она начала молотить кулаками по его спине; он схватил ее кисти,
сжал их одной рукой и снова схватился за ее волосы.
Она почувствовала, будто прикоснулась к огню. Его рот казался
жаровней, и даже когда она сопротивлялась, жар постепенно охватывал ее,
лишая сил. Он был властным и страстным, подавляя ее слабые попытки
бороться. Он раздвинул ее губы своим хищным языком, глубоко проникая в ее
рот. Эрин с трудом дышала, она была не способна двигаться, сопротивляться,
и ее уносило в бездну бесчувствия, она уже не сдерживала дрожи и не
контролировала рвущийся сквозь нее жар. Он действовал решительно, но нежно,
ласково и страстно, и она еще глубже погружалась во тьму бессознательности.
Он не держал ее за волосы больше, а гладил ими свои щеки, горло, грудь.
Вдруг он отпрянул. Она уставилась на него, пораженная, а он сухо и
холодно улыбнулся и дотронулся кончиком пальца до ее влажного рта.
- Я думаю, дорогая жена, ты будешь слушаться меня, и мудро поступишь,
если перестанешь кокетничать с мужчинами, норвежцами или ирландцами. Если
мне еще раз покажется, что ты страдаешь от мужского невнимания, ты узнаешь,
что тобой вовсе не пренебрегают.
Униженная, Эрин понимала что он говорит с ней холодно и бесстрастно.
Его горячий поцелуй был не что иное, как урок, преподанный мужчиной,
искушенным в делах любви, напоминание, что она в его власти, и, что если
она попытается сопротивляться, он будет держать ее в узде.
Он уже не удерживал ее, но его пальцы потянулись к ее груди. Она
почувствовала головокружение, и ее лицо зарделось от ярости. Она подняла
руку, чтобы ударить. Он перехватил ее, и мягкость исчезла из его голоса.
- Ирландка, - прорычал он, - ты самая отчаянная или самая глупая
женщина из всех, с которыми я имел счастье встречаться. Неужели ты ничего
не поняла? Посмотрим, увижу ли я тебя когда-нибудь еще за беседой с королем
Коннахта?
- Нет, - отрезала она холодно. - Но ты глуп, мой господин. Тебе не
стоило напоминать мне о моей покорности. Это мой крест, и я должна одна
нести его, и я не хочу, чтобы другие страдали, даже умирали из-за меня.
С этими словами Эрин встала с постели, гордо и с достоинством подняв
голову. Она повернулась, чтобы уйти, но Олаф схватил ее за руку, повернул
лицом, пристально посмотрел, и она опять еле сдерживала дрожь,
пробивающуюся сквозь ее нежное тело.