"Жан-Кристоф Гранже. Пурпурные реки " - читать интересную книгу автора

подозреваю, что он нам завидовал.
- А какая у него была специальность?
- По-моему, философия. Он заканчивал писать диссертацию.
- На тему?
- Понятия не имею.
Комиссар умолк и стал глядеть на горы, теперь ярко освещенные солнцем.
Они высились над долиной, сверкая ледяными вершинами. Ньеман спросил:
- Его отец жив?
- Нет. Погиб несколько лет назад. В горах.
- Тоже при подозрительных обстоятельствах?
- Что за ерунда! Просто попал в лавину. Ту, что сошла с горы
Гранд-Ланс д'Аллеман в девяносто третьем году. Вот уж сразу видать сыщика!
- А что же вы хотите! Мы имеем дело с двумя библиотекарями-альпинистами#
, отцом и сыном. Оба погибли в горах. Такое совпадение заслуживает
интереса - вы согласны?
- А кто вам сказал, что Реми убили в горах?
- Это верно. Но он ушел туда в субботу утром. И скорее всего был
застигнут убийцей там, наверху. Может, преступник знал его маршрут и...
- Реми был не из тех, кто ходит по классическим маршрутам. И уж
конечно, он никому не сообщал о своих планах. Он был... необычайно скрытен.
Ньеман слегка поклонился.
- Благодарю вас, мадемуазель! Вы, конечно, знаете, что говорят в таких
случаях: если вспомните еще что-нибудь, можете звонить мне по одному из
этих номеров.
И Ньеман записал для Фанни номера своего мобильного телефона и
аудитории, которую ректор отвел ему в университете: офицер предпочел
работать там, а не в жандармерии.
Он тихо сказал:
- До скорого свидания.
Молодая женщина стояла, опустив глаза. Полицейский уже уходил, когда
она вдруг спросила:
- Можно задать вам вопрос?
Теперь она смотрела на него в упор. Ньеману стало не по себе: эти
прозрачные глаза были слишком уж светлы, точно стекло или вода в горном
ручье, и холодны как лед.
- Слушаю вас, - ответил он.
- По радио сообщали... Ну, в общем... правда ли что вы работали в той
самой бригаде, которая убила Жана Мезрина?
- Да, правда. Я был тогда очень молод.
- Я вот хочу узнать... Что люди чувствуют после?
- После чего?
- После такого дела.
Ньеман резко шагнул к девушке, и она инстинктивно попятилась. Но ее
взгляд был по-прежнему дерзко и холодно устремлен на него.
- Мне всегда приятно будет беседовать с вами, Фанни. Но эту тему я ни
с кем не намерен обсуждать. Как и то, что я потерял в тот день.
Его собеседница опустила голову и глухо произнесла:
- Я понимаю.
- Нет, не понимаете. И это ваше счастье.