"Жан-Кристоф Гранже. Пурпурные реки " - читать интересную книгу автора

студентов.
Полицейский свернул к главному зданию. Восьмиэтажный, длиной не менее
шестисот метров, корпус походил на гигантский бункер. Ньеман припарковал
машину и сверился с планом. Кроме библиотеки, это огромное строение вмещало
амфитеатры для поточных лекций по медицине и естественным наукам. Над ними
располагались лаборатории для практических занятий. А на самом верху жили
интерны. Сторож кампуса отметил красным фломастером номер квартиры, которую
занимали Реми Кайлуа и его молодая жена.
Пьер Ньеман миновал вход в библиотеку и вошел в главный вестибюль
здания - необъятный и довольно светлый благодаря широченным окнам. Стены
были расписаны немудреными цветными панно, блестевшими в утренних лучах
солнца; дальний конец холла, чуть ли не в полукилометре от дверей, терялся
из виду. Это помещение отличалось поистине сталинской гигантоманией -
ничего общего с уютными парижскими университетами, отделанными светлым
мрамором и благородным темным деревом. Так, по крайней мере, думал Ньеман,
сроду не бывавший в университетах. Ни в парижском, ни в каком другом.
Он поднялся по лестнице с гранитными ступенями, которые, по задумке
архитектора, висели в воздухе: каждый марш крепился на вертикальных
стойках. Автор явно не страдал избытком фантазии: здесь царил тот же
тяжеловесный стиль, что и во всем интерьере. Неоновые лампы горели через
одну, и Ньеман то и дело попадал из кромешной темноты в слепящий белый свет
и наоборот.
Наконец он добрался до узкого коридора с множеством небольших дверей и
почти ощупью (здесь лампы перегорели все до единой) зашагал по нему,
отыскивая номер 34 - квартиру Кайлуа.
Дверь была приоткрыта.
Полицейский легонько толкнул створку двумя пальцами и очутился в
маленькой прихожей.
Тишина и полумрак. В глубине коридорчика линолеум пересекала полоска
света. Это позволило комиссару обозреть фотографии, развешанные на стенах.
Черно-белые снимки, явно относящиеся к тридцатым - сороковым годам.
Атлеты-олимпийцы в звездный миг своих рекордов: одни взлетали в прыжке над
землей, другие попирали ее в мощном усилии. Их лица, тела и позы светились
каким-то тревожным совершенством, напоминавшим мраморную, нечеловеческую,
безупречную красоту статуй. Ньеман снова подумал об архитектуре
университета; все вместе составляло гнетущий и совсем не радостный
ансамбль.
Внизу, под снимками, он обнаружил портрет Реми Кайлуа и снял его со
стены, чтобы разглядеть получше. Убитый был довольно красивым молодым
человеком с короткими волосами и напряженной улыбкой. В его глазах блестела
странная тревога.
- Кто вы?
Ньеман обернулся и увидел в глубине коридора женский силуэт в
просторном плаще. Комиссар подошел ближе. Еще одна дамочка. С виду ей тоже
было не больше двадцати пяти лет. Светлые полудлинные волосы обрамляли
узкое худое лицо, темные круги под глазами подчеркивали его бледность.
Острые точеные черты. Красота этой женщины бросалась в глаза не сразу, а
лишь после того, как проходило первое впечатление тягостной неловкости.
- Меня зовут Пьер Ньеман, - сказал сыщик. - Я старший комиссар
полиции.