"Даниил Гранин. Молодая война (Авт.сб. "Наш комбат")" - читать интересную книгу автора

- На огород давай!
Окно кухни, где мы сидели, выходило в огород.
- Вы уж простите, хозяюшка, - успел сказать Саша и высадил прикладом
раму.
Я выпрыгнул за ним, мы побежали, пригибаясь между гряд. Воздух свистел,
прошитый пулями. Мы упали в картофельную ботву, перевернулись и увидели
деревню. Огород спускался к речушке. Мы лежали на косогоре и впервые
увидели эту деревню, вытянутую по гребню, и в просвете между избами
тарахтел зеленый мотоцикл. Немец сидел в коляске и бил по нам сверху из
ручного пулемета. Удобно сидел, а по дороге ползли бронемашины и лупили во
все стороны, а в самой деревне взад-вперед носились мотоциклетки, и там
тоже удобно сидели в колясках немцы. Впервые мы видели их так близко. Саша
клацнул затвором и выстрелил в пулеметчика. Но, может, и не в пулеметчика,
просто выстрелил туда, но выстрелил, и от этого я перестал смотреть на
немца и тоже поднял винтовку, и приспособился за шестом пугала, за
тоненьким шестом, жердиной, и стал стрелять. Пугало надо мной махало на
немцев драными рукавами пиджака. Кепка с него слетела простреленная, а оно
все махало, махало. Саша вытащил гранату, чуть приподнялся, швырнул ее, -
это была ерундовая маленькая граната "РГ", но мотоцикл отъехал за избу,
пулемет умолк. Мы покатились вниз, нырнули в ивняк, перемахнули через
речку и побежали к лесу. Сперва шло мелколесье, ольшаник, а дальше - лес,
редкий, болотистый, но все-таки лес.
Где-то в кустах мы свалились. Я отдышался, осмотрел себя, показал Саше
сумку противогаза; ее пробило в двух местах. Противогазы мы давно
выбросили. В сумке лежали гранаты. И - хлеб? Это был хлеб, который мы
только что ели. Как я успел его туда сунуть, так я никогда и не понял.
- А могли бы взорваться? - сказал я, и мы захохотали. Хохотали изо всех
сил, до слез хохотали.
- Здорово мы их шуганули, - сказал я. - Сколько ты выстрелил? Я раза
четыре.
Мы воевали второй месяц. Окапывались, отходили, куда-то стреляли, но
немцев мы по-настоящему не встречали, и делали то, что приказано, - а тут
мы стреляли без команды.
- А где твоя шинель? - спросил Саша.
Скатка осталась в избе. Я до того расстроился, что хотел возвращаться
назад, в деревню. Еле меня Саша удержал. Все настроение у меня
испортилось. Попадет мне за шинель. Да и как объяснить взводному?
Послышались звуки моторов. "Броневики", - сказал Саша, и мы стали
забираться в глубь леса. Мох бесшумно пружинил под ногами. Надо было
искать наших. Они не будут нас ожидать. Мы шли, винтовки наперевес,
готовые теперь ко всякой внезапности.
Посреди брусничной прогалины мы увидели военного. Он сидел на пне.
Фуражка лежала у его ног. Редкие седые волосы плотно слиплись. Наверное,
он был из нашего полка, но я его не знал. В малиновых петличках у него
была шпала и интендантский значок.
Мы так обрадовались, что бросились к нему, махнув на все уставы. Он
посмотрел на нас и не пошевельнулся. Нам стало стыдно за свою панику. Я
застегнул ворот гимнастерки. Как можно спокойнее мы спросили его - где
наши?
Он пожал плечами. Мы ничего не понимали.