"Карл Грасис "Закат Европы"" - читать интересную книгу автора

ваитесь? Совершенно напрасно, ибо "открывается бесконечный внутренний
мир". Смирение и все само собой приложится!" Вот социальный смысл сей
проповеди. Шпенглеровская "морфология" истории, проповедь "Заката Евро-
пы", это глубокая реакция старого мира против нарождения нового. Обраще-
ние в "бесконечный внутренний мир" в то время, когда вопрос о жизни или
смерти решается столкновением физических сил, это есть реакционнейшая
агитация, направленная к тому, чтобы вырвать на поле брани меч из руки
восходящего класса, утверждающего новый мировой порядок.
Чтобы иметь успех и получить должный размах, наши авторы должны были
проделать какое-то "предварительное действо": отвести в сторону науку и
на место ее утвердить произвольное гадание по предметам "бесконечного
внутреннего мира". Они это и сделали. Нам остается только ознакомиться,
как это сделано.
С первой же страницы мы узнаем, что "широкая ученость соединяется в
Шпенглере с глубокоосознанной и принципиально провозглашенной антинауч-
ностью философского мышления" (подчеркн. нами. Гр.). В конце первой
статьи читаем: "Вопрос об истинности и объективности "Заката Европы"
разрешается в конце концов в пользу Шпенглера", - несмотря на то, что
книга его переполнена "с формально-логической и позитивной научной точки
зрения произволом и самовластием". Так как, по Шпенглеру, "значение ка-
кого-нибудь учения определяется исключительно степенью его необходимости
для жизни", то остается еще только доказать, что наука оказывается сов-
сем ненужной и даже вредной. Доказательства на-лицо. "Наука эта непогре-
шимая созидательница европейской жизни, оказалась в годы войны страшной
разрушительницей". Но разве этот факт говорит что-нибудь против науки,
как таковой? Ни в малейшей степени. Он свидетельствует лишь о том, что
науку употребили во вред человечеству. Социалисты единодушно твердили,
что достижения науки использовываются правящими, богатыми классами для
удовлетворения своих прихотей и нравственно неоправдываемых предприятий.
Частично целью социализма мыслилось освобождение науки из этого позорно-
го плена. Неужели эта азбучная истина неизвестна Степуну? Далее обнару-
живается смертный грех науки. "Она глубоко ошиблась во всех своих предс-
казаниях. Все ее экономические и политические расчеты были неожиданно
опрокинуты жизнью". Неужели это пишет человек, претендующий на серьез-
ность? Мировая война. Кто только о ней ни говорил, считая ее неизбежной,
продолжительной, разрушительной! Случайно называем Мольтке, Балка, Берн-
гарди, Куропаткина, Драгомирова*9, Блиоха*10. После них можем забыть
всех экономистов, историков и публицистов. После войны - социалистичес-
кая революция. Так вопрос ставился не только социалистами (Гед, Каутс-
кий, Жорес, Гильфердинг, Ленин, Гортер и др.), но и теоретиками буржуа-
зии (Блиох, Баллод, Эпштейн, Туган-Барановский и т. д.). Одним словом,
каждый, кто по отношению не ко всему готов кричать: "тем хуже для ",
должен признать, что мировая война и последующие за ней события блестяще
подтвердили истинность общественно-научного знания. Его предсказания
сбывались чуть ли не с математической точностью. Но для наших философов,
так же как для Шпенглера, нет фактов вне связи с их "новым внутренним
опытом". Тем хуже для них!
Наука, таким образом, сброшена с пьедестала. Ее место занимает рели-
гия: "дух гаданья и пророчества", "углубление религиозной мистической
жизни", "тайна, которую мы сами не можем вполне разгадать". И радость