"Алексей Гравицкий. Жаба голубых кровей" - читать интересную книгу автора

рот открывать, а когда не стоит. Дурак!
Последнее замечание было особенно обидно, потому как дураком я себя не
считал, хотя и раньше слышал подобные замечания от окружающих. Душа ныла и
протестовала, тело болело от незаслуженных побоев, но это все были только
цветочки.
Ягодки пошли, когда пришлось отказаться от баб и пьянок, и топать на
стрельбище. Из лука я не стрелял уже давно, да никогда у меня это особо и
не получалось. Тренировка тянулась мучительно долго. На утро я с трудом
встал с постели. Тело болело не только от побоев, но и от борьбы с луком.
Тренировочки продолжались всю неделю, к концу которой я чувствовал себя
истерзанным куском мяса. Папашка вызвал нас к себе:
- Ну вы решили? Вы готовы?
Конечно решили, кто ж откажется от престола и такого состояния, как у
моего папашки. Так вот собрались, поехали в поле. Прискакали, спешились.
Папашка чуть не развалился по дороге, ну да хрен с ним. Мой старший братец
слезает с коня, натягивает тетиву и... Я долго смеялся. Стрела сорвалась,
пролетела несколько метров и грохнулась на землю. Баб поблизости не
наблюдалось. Дальше творилось нечто невообразимое. Я ржу, братец
материться, а сам уже красный, как рак. Папашка подумал и изрек:
- Подождем.
Ждать пришлось до вечера. Уже смеркалось, когда неподалеку появилась
женская фигурка. Папашка перестал храпеть, братья оживились, а мне стало
весело.
- Эй, девушка! - милым, на сколько это было возможно, голосом пропел
мой старший братец. - Подойди, милая.
Девушка сделала несколько боязливых шагов.
- Да не бойся, дура, - не выдержал братец. - царский сын тебе ничего
дурного не сделает!
Девушка ахнула и упала на колени. Я смеялся уже в голос, а брат,
красный от злости, заорал:
- Перестань ржать, дурак! А ты, корова, иди сюда! Видишь стрела лежит?
Да нет, правее. Еще правее... Дура, теперь левее. Вот! Подними ее и неси
сюда. Живо!
Свадьба тянулась всю следующую неделю. Папашка закатил такую пьянку,
какой даже я себе представить не мог. Видимо мой старикан еще не совсем
потерян для общества. Пирушка перемежалась у меня прогулками на
стрельбище, и чувствовал я себя после всего этого портянкой, обвисшей и не
свежей.
Ровно через неделю мы снова оказались в поле. Второму моему братишке
повезло меньше. Стрелу он правда запустил несколько дальше, но она
всобачилась прямиком в задницу бабе, что выползла на поляну из леса,
собирая грибы. Баба была толстой и некрасивой, а посему мой братишка не
очень обрадовался. Всю следующую неделю, пока длилась его свадьба, он пил.
Он выпил за эту неделю наверное больше, чем за всю предыдущую жизнь. Я
ржал от души, за что и был назван, в очередной раз, дураком. Впрочем это
меня не особо тронуло.
Неделя пролетела, как минута, настал мой черед. Мы приехали в поле,
спешились. Я вскинул лук, натянул тетиву и... И вот я здесь. Стрела,
зараза, улетела черти куда и лежит сейчас в этом лесу, точнее в болоте,
потому что лес плавно перешел в гнилую топь. Так я вернулся к тому, с чего