"Евген Гребiнка. Чайковский (Укр.)" - читать интересную книгу автора

характерства, совсем нет!.. В старину, на моей еще памяти, какие бывали по
веснам охоты... Дурни! - скажет кто-нибудь, - охотятся весною, дурни, и я
скажу, а мы все-таки охотилясь и не были дурни. Охота охоте рознь.
Как люди, бывало, пообсеются в поле, совсем обсеются, и гречихи посеют,
а косить еще рано, тут и пойдет гульня, парубки оденутся хорошенько,
выйдут после обеда на выгон, лягут на зеленой травке на спину и, глядя на
небо, курят люльки да поют песни; или, оборотясь кверху спиною, курят
люльки и что-нибудь рассказывают, глядя на траву; так. до вечера
веселятся; вечером, известно, придут девушки, и пойдет другое веселье.
Вот так иногда лежат парубки, да и говорят между собою, что довольно
уже лежали, набрались силы и не знают, куда ее истратить; а тут, где ни
возьмись, какой-нибудь из Запорожья характерник, вырастет перед ними будто
из земли да и станет насмехаться: "Вот, говорит, где лежат гречкосеи;
видно, ни одной козацкой души нету, а все кабаны кормленые" - и прочее все
такое обидное...
- Да что ж это за характерник, дедушка?
- Характерник бывал человек очеиь разумный и знал всякую всячину; его и
пуля не брала, и сабля не рубила; у него на все было средствие и способ,
на все хорошее слово и польза. Характерники знали все броды, все плавы по
Днепру и другим речкам; характерник из воды выводил сухого и из огня
мокрого, у них была лыцарская совесть и добродушие; жида и прочую мерзость
били, грабили, жгли, а церкви не забывали. Вот что были характерники.
Хлопцы, бывало, рассердятся на характерника за насмешки, встанут и
захотят его порядком поколотить.
Тогда характерник скажет: "Ладно, хлопцы; вот так! Не говори казаку
худого слова! Только постойте, нам ссориться нечего, а вижу, что вы есте
добрые казацкие души, а я из Сечи характерник. Шутка шуткою, я за нее
поставлю вам ведро водки, а вы все не правы не пристало вам сидеть сложа
руки, когда пора охотиться. Я сейчас от Днепра, он вам кланяется, почти
уже в берега вступил... Ждет гостей ."
- Вот речь, так речь! Сейчас видно человека! - скажут парубки. - Не
трогайте его, хлопцы: он хороший человек; мы и сами думали на охоту, да не
было ватажка: тебя сам бог прислал, батьку, веди нас куда знаешь.
- Называйте меня дядьком, для меня и этого довольно.
- Э, нет! Не смотри, что мы оседлые, а все-таки знаем казацкую
поведенцию. Ты по летам нам дядько, а теперь если наш начальник, так и
батько; вот наши чубы, дери сколько душе угодно; веди, батьку, куда
хочешь.
- Ну, добре дети; я вижу, вы народ, знающий службу! Прежде всего я вас
поведу в шинок, расплачусь ведром водки за свои прежние речи; у нас и сам
кошевой поплатится, когда посмеется над казаком.
Выпив в шинку горелки, хлопцы с характерником едут в другое село, в
третье, в четвертое, и - смотри, дня в три наберется сотни две охотников;
тогда едут к Днепру, днем прячутся в плавнях и кустарниках, а ночью
втихомолку по одному человеку переплывают на конях в разных местах речку,
собираются в кучи и глядишь - к свету запылали ляхские села! И там днем
кроются в лесах, ночью с криком нападают на деревни и местечки, бьют
неприятеля, грабят всякое добро и погреба, разгоняют тысячи народа, а коли
почуют, что поляки собирают против них войско, так домой врассыпную,
переплывут Днепр - и дома. Тут пойдет гульня!.. И давно ли это было,