"Кристин Григ. Ревнивый опекун" - читать интересную книгу автора

В гостях хорошо, а дома лучше, бормотал себе под нос Стив, взбегая по
ступенькам террасы. Он горько усмехнулся, схватив полотенце со стула. Уж
чем-чем, а домом, в принятом смысле, это место для него никогда не было.
Стив ненавидел родовое гнездо еще будучи мальчиком и продолжал ненавидеть до
сих пор.

Здорово, что он сегодня уезжает. Недельное пребывание в "родных
пенатах" - самое большее, что он мог выдержать и не свихнуться. Стив вытер
лицо полотенцем. Он не брился со вчерашнего дня, и вылезшая щетина
напоминала о себе при соприкосновении с мягким хлопком. Отбросив полотенце в
сторону, мужчина сменил футболку на свежую. Вздохнув, он причесался и
медленно прошелся по огромной террасе, любуясь великолепным видом озера,
которое в лучах восходящего солнца сверкало подобно драгоценному камню.

Да, выдалась еще та неделя! Стиву пришлось проявить чудеса
изобретательности, чтобы поддерживать связь со своим офисом в Чикаго. Все
восемь телефонных каналов особняка были перегружены звонками. Казалось,
каждый денежный мешок, политик и промышленная шишка считал своим долгом
прислать соболезнования.

- Цирк, да и только,- сказал Йен однажды утром, когда все три брата
крутились как белки в колесе, отвечая на звонки.

- Да-а,- поддержал Тим, ухмыляясь.- Старику все это очень понравилось
бы.

Тим, конечно, прав. Для старика, оживи он сейчас, это, несомненно, было
бы, как бальзам на раны - суматоха, внимание прессы, скорбные лица в день
похорон, когда лимузины провожающих главу клана Треворов в последний путь,
устроили пробки на дорогах, ведущих к кладбищу. Да, это отцу понравилось бы
больше всего.

Стиву весь этот спектакль претил. Он чуть не вступил в драку с
репортером светской хроники, который пытался проникнуть в фамильный склеп,
чтобы сделать снимок гроба Ричарда из красного дерева. Йену и Тиму пришлось
буквально отрывать брата от журналиста.

Стив сделал глубокий выдох. Это, пожалуй, был единственный момент за
всю неделю, когда внутри него что-то шевельнулось. Вначале ярость, вызванная
наглостью пройдохи-фотографа, а затем сильнейший приступ душевной боли при
виде надгробия матери.

Слишком бурная реакция, скорее всего, результат перенапряжения,
наверное, отразилась на лице, потому, что Марджори, уткнувшись в широкое
плечо брата, прошептала:

- Эй, ты в порядке?

Стив, чувствуя себя неловко, кивнул и погладил сестру по голове.