"Колин Гринленд. Грезящие над кладезем (Новая космическая опера-14) " - читать интересную книгу автора

- А еще вам нужно бы ознакомиться с моими стихами, - негромко вставил
Олистер Крейн. - И с Ноландовым романом, и с оперой Гидеама. - Он извлек из
кармана огромный белый носовой платок и чуть тронул им уголки своих глаз,
словно они увлажнились от избытка чувств - или от смехотворности
предложения. На его лице играла улыбка. - И может статься, что к тому
времени, как вы со всем этим покончите, принцесса соизволит разрешить вам
встретиться с мистером Годфри.
Он положил свою широкую ладонь на столик - то ли как знак дружелюбия,
то ли о чем-то предупреждая.
Табита читала мелкий шрифт на этикетке пивного тюбика. Когда все
наконец-то оставили попытки ее разговорить и вновь принялись беседовать
между собой, она спросила Крейна:
- А откуда она, эта принцесса?
Это опять возбудило их всех, ее новых корешей, сидевших у стойки. Они
указывали на экран автомата. Они хотели, чтобы она взглянула, что на нем
происходит.
Тряпичная кукла исчезла. Теперь на голограмме была живая женщина в
сером комбинезоне в обтяжку на манер гидрокостюма, только вместо ступней и
ладоней ее ноги и руки заканчивались пучками электрических проводов.
Провода сплетались, расплетались и множились в такт судорожным
движениям фигуры.
- Это она, - сказала Сериз. - Принцесса Б.
Табита пару секунд смотрела. Эта фигура, полуженщина-полумашина,
напомнила ей некую Деверо. Деверо жила неподалеку от Деймоса, в частном
хабитате. Вспоминать о ней не хотелось.
- А вам это все нравится? - спросила она Олистера Кейна, только что
купившего ей очередной тюбик.
- Табита, Табита, - укоризненно качнул головой Крейн. - Вы что, и
вправду не знаете принцессу? Это же она придумала трейпс!
- Это все не по моей части. Поставьте-ка лучше какой-нибудь блюз, -
предложила капитан Джут.
Хрен там дадут послушать. Они нашли ей что-то более или менее похожее
на ар-эн-би и тут же принялись болтать наперебой.
На них была возложена кем-то обязанность просвещать и информировать.
Либо это, либо они решили покарать ее за вялый интерес к их местной
знаменитости.
- И вы помните, конечно же, эту крылатую фразу: мол, нужно изобретать
себя наново тридцать два раза в секунду, - сказала толстая тетка по имени
Джорджинель. - Так это принцесса Бадрульбудур, это она так сказала.
- Принцесса Бадрульбудур - радикально - изменила - лицо - современной -
музыки, - возгласил Гидеам, сочинитель опер.
Он был сильно пожилой и даже толще Джорджинели. Здешняя гравитация была
весьма снисходительна к людям такого размера, и все равно Гидеам говорил с
заметным трудом, захлебываясь от слюны:
- Она сама стала этим лицом.
Лицо музыки было оборудовано поразительно огромными глазами и ртом,
который словно выражал крайнее недовольство мироустройством, либо условиями
человеческого бытия, либо чем-то еще. "Колодезная" братия ознакомила Табиту
с целым букетом принцессиных работ, исполнявшихся с различной скоростью, но
равно нервозных и непременно с этим скрежещущим ритмом. Принцесса являлась