"Наковальня" - читать интересную книгу автора (ван Палланд Николас)

ПЛОЩАДЬ ПСИХОВ

Киппер вел Габриела по длинному залу. В дверных проемах торчали жуткие фигуры, угрюмо настороженные, но без всякого проблеска любопытства. Торопливо семеня по стенам, «убийцы надписей» — роботы размером с ладонь — вели безнадежную битву с творениями уличных поэтов. Люди, которых видел Габриел, напоминали ему кошек в клетке, вялых, апатичных, мех свалявшийся и сальный — как неудачные копии их собратьев в дикой природе.

Габриел уже понял, что Площадь Психов — это не столько место, сколько состояние духа. И в каждом крупном городе есть своя Площадь Психов.

Киппер свернул в узкий переулок. В конце его над медленно вращающейся дверью ярко вспыхивали слова: «Ящеричная яма Большой Лилы». Секунду продержавшись, они сменились надписью: «Домашний ВНУТРИмир: Горы Страсти! Долины Любви! Реки Суррогатного Насилия! — плоские крысы/безопасный».

«Плоские крысы?» — удивился Габриел. Это что — грамматическая ошибка или некая экзотическая игра с наземными машинами и грызунами?

Когда они подошли ко входу, дверь вдруг перестала вращаться и по обе стороны от нее вспыхнула надпись: «Берегись!»

— Ну-ка! — киппер шагнул в сторону, потянув за собой Габриела. — Надо убираться с до…

Не успел он договорить, как дверь резко крутанулась, и оттуда вылетела визжащая фигура. Растянувшись на земле, человек слабо загребал конечностями, будто вытащенный на берег тюлень, бормоча проклятия неизвестно кому.

— Клиент вышибалы, — заметил Киппер. — Лила держит свой дом чистым… э-э! — удержал он Габриела, когда тот хотел помочь упавшему. — Неприкосновенность частной жизни, дружище, неприкосновенность частной жизни, — предостерег он. без всякой иронии.

Заведение Большой Лилы действительно было чистым, но при этом не очень-то радушным. Музыка гремела так, что содрогался пол, но казалось, это делалось нарочно. Такая громкая музыка заставляет наклоняться близко к собеседнику и скрывает ваш разговор от любопытных ушей. Примитивно, но, вероятно, надежнее, чем одни только звукоглушители вокруг каждого столика.

Сквозь открытую дверь в дальнем конце помещения Габриел увидел кабины ВНУТРИмира. В каждой, он знал, находится человек, живущий в реальности, которой не существует за пределами киберпространства. Для таких краткосрочных прогулок во ВНУТРИмир тело парализуется специальным электродом. Звукосистемы, обонятельные усилители и окуляры обеспечивают звук, запах и зрелище, а стимулирующие контакты на главных нервных узлах дают грубую имитацию осязания. Намного более впечатляющее, чем простая виртуальная реальность, это развлечение все же не шло ни в какое сравнение с постоянным ВНУТРИмиром, где мозг хирургически отсоединяется от произвольных двигательных функций тела, а все ощущения подаются прямо через нервную систему. Но постоянное уединение ВНУТРИмира по карману лишь непристойно богатым. Остальным его наркоманам, вроде завсегдатаев «Ямы», приходилось довольствоваться третьим сортом,

Никто не повернул головы, когда они вошли, но Габриел не сомневался, что их присутствие замечено каждой парой глаз в этом заведении.

Киппер провел его между столиками к бару, где как на троне восседала на табурете высокая женщина с африканскими чертами лица и перекисными волосами.

— Лила, прелесть моя! — лучезарно улыбнулся ей Киппер. Она встретила их прибытие без восторга.

— А, Киппер. Я думала, сегодня ты сидишь на верхней полке.

Женщина обращалась к Кипперу, но ее проницательные глаза были устремлены на Габриела: разбирали на кусочки его лицо и фигуру и складывали все в ее личные файлы памяти.

— С чего это вдруг?

— Ходят слухи, что шпики хватают всех верхнеземельцев, до которых могут дотянуться.

На мгновение глаза Лилы перепорхнули к чему-то или кому-то за правым плечом Габриела, и землянин невольно напрягся.

— Ах, слухи, — небрежно протянул Киппер. — Так оно и есть.

— Они взяли кого-нибудь из ваших?

— Угадай с тех раз.

Большая Лила понимающе улыбнулась.

— Догхата или Баннермана.

— Обоих, — хихикнул Киппер. Лила беззвучно засмеялась.

— Да, никогда не вредно скормить шпикам пару крошек, если это удержит их подальше от твоего обеда. — Затем ее лицо стало холодным. — Но я не знаю, нравится ли мне, что ты приводишь в мою берлогу новые лица в такое тревожное время.

— Ах, Лила, неужели я привел бы стукача? Это мой друг, парень верхний во всех отношениях.

Киппер отмел ее беспокойство легким движением пальцев.

— У твоего верхнего друга есть ярлык? Или голос? Киппер широко ухмыльнулся:

— Все и вся.

Габриел понял, что от него ждут ответа.

— Думаю, вы можете пользоваться своим ярлыком, — ровно сказал он. — По-моему, вы подобрали его, когда я еще входил в эту дверь.

— То есть? — Глаза Лилы враждебно сузились.

— Кто бы сюда ни вошел, вы знаете, чего от него ожидать. Лила указала на кабины вдоль стен.

— Мои клиенты приходят ради услуги, которую я им предоставляю. У меня тут чисто. И безопасно. Они знают, что ничто не доберется до них, пока они ВНУТРИ, и когда они выйдут, здесь все будет как было. И потому у меня нюх на проблемы, понимаешь?

— А от меня несет неприятностями, что ли?

— Как от старых носков на вонючке.

— Значит, вы… — начал Габриел и вздрогнул. Кто-то обнюхал его лодыжки. Землянин посмотрел вниз. Серо-голубое млекопитающее мирно лизало пол вокруг его ног. Габриел узнал в нем асситека, грациозного охотника с умеренных равнин, составляющих сердце самого большого континента Денуба. Мощные задние лапы помогают ему развивать скорость, которая не снилась даже вымершим земным гепардам. И все же он был здесь, спокойно слизывал комки пыли на форминовом полу, как бизон — соль. Когда Габриел переставил ноги, асситек прервал свое занятие и посмотрел на него невозмутимым взглядом. Составив мнение о нем, зверь снова опустил к полу свою беззубую пасть и радостно зашаркал прочь, чтобы исследовать пролитое пиво под одним из столиков.

— Милая новинка от «Д.Н. Амикс», — услужливо объяснила Лила. — Говорят, переделаны все кишки. Ест, пьет все подряд и убирает пол проворнее, чем чистильщик… — Она умолкла, увидев, что Габриел отводит глаза.

— Они всегда выбирают хищников, — сказал он себе под нос.

— А?

— Они всегда выбирают хищников, — саркастически повторил он. — Никогда травоядных. Общество комфорта. Люди обожают иметь у себя что-то опасное, но без опасности. Вы не замечали?

— Я что-то не поняла, — нахмурилась Лила. — Ты меня подкалываешь?

Киппер забеспокоился:

— Нет, Лила…

— Все в порядке, Киппер, — перебил его Габриел и медленно-медленно выдохнул. «Всему свое место и время». Землянин чувствовал, что сзади него кто-то есть, готовый вступиться по взмаху ресниц от Лилы. — Может, вы скажете, чем я могу успокоить вашу душу?

Ответ Лилы был резким:

— Дверь вон там. Можешь ею воспользоваться. Габриел пожал плечами и беспомощно улыбнулся.

— Беда с этими вращающимися дверьми. Никогда не знаешь, входишь ты или выходишь.

— Могу показать за три секунды.

— Ах, но это потому, что вы мудрая и проницательная леди, а я такой неловкий, что могу вывернуть себя наизнанку, просто надевая белье.

Лила рассматривала его минуту-другую, потом ее лицо слегка повеселело.

— А изнанка — это суть, не так ли? — сказала она мягко. Киппер осторожно включился в разговор.

— Ну, Лила, где гостеприимство этого дома? — упрекнул он. — У тебя здесь два джентльмена изнывают от жажды.

— А твоя жажда не испарится, если я скажу, что вчера здесь был шпик, ищущий Баймо? — лукаво спросила она.

— Баймо? — Киппер напрягся, и что-то прошло между ним и Лилой. — Он был в форме?

Лила презрительно скривила губы.

— Думаешь, мне нужно видеть форму, чтобы разглядеть шпика? От этого парня за милю несло Мики.

Киппер нахмурился:

— Этот шпик — цурзовец? Лила покачала головой:

— Нет, муниципал. Здоровый такой. Из Зеленого сектора. Рекун его узнал. Говорят, он действует по-простому, без всяких там двойных игр, но никогда не знаешь наверняка.

Женщина пожала плечами и взглянула на заднюю комнату, откуда, пошатываясь, вышел клиент.

— Алби! — крикнула она ему. — Как прогулялся?

Алби неопределенно потаращился по сторонам, направился к бару, но вдруг передумал. Его пальцы согнулись в куриные лапы, и он замахал руками в воздухе, качаясь, будто сражался со встречным ветром,

— Черт, отключение! Хуа! — прошипела Лила, но бармен уже перепрыгивал через стойку, и двое помощников выбежали из комнаты с кабинами, чтобы схватить Алби. Габриел только раз видел такую штуку. От случая к случаю побывавший в ВНУТРИмире мог временно утрачивать способность отличать внешнюю реальность от ВНУТРИмира.

Алби взвыл от ужаса, когда его схватили и поволокли, сопротивляющегося, обратно в заднюю комнату. Лила слезла с табурета и проследовала туда же, жестом показав бармену вернуться на свой пост.

— Черт побери! Что это с вами, дурьи головы? Вы что, первый день работаете, что не можете распознать отключение, когда у клиента съезжает крыша прямо у вас на глазах?

Ее голос затих вдали.

— Кто такой Баймо? — поинтересовался Габриел,

— Житель верхней страны. Один из нас, — коротко ответил Киппер.

— А почему шпики ищут именно его? Киппер хмыкнул.

— Мы думаем, что он рот. Шпиков осведомитель. — Коротышка ухмыльнулся. — В верхнеземелье не много ртов. Не выгодно. Слишком легко потерять свои три точки и отправиться к плоской стране на конечной К. Но с Баймо мы всегда уверены, что скармливаем ему уток. Направляем шпиков по ложным следам.

В этот момент вернулась Лила, ведя Алби за руку и что-то втолковывая ему тихое и ободряющее. Слабо улыбнувшись, Алби вырвался от нее и, доковыляв до бара, обеими руками схватился за стойку, словно боялся, что она растворится. Лила сделала знак бармену, который выхватил стакан из автомата и поставил перед Алби.

— Часть сервиса, — небрежно объяснила она, усаживаясь на свой табурет. — Я всегда держу живого бармена. Гораздо легче возвращать их на землю, если им есть кому излить душу.

— И ты никогда не знаешь, что они изливают, а, Лила? — лукаво подмигнул Киппер.

— Я забочусь о своих клиентах, — чопорно ответила женщина. — Тем, которым не указывают на дверь. Ну а что нужно вам?

— Не что, красавица, а кто, — ответил Киппер. — Мы ищем одного тротуарного бродягу, Старого Мака по ярлыку. Несколько месяцев назад цурзовцы арестовали его в Рейнер-парке после закрытия.

— Та-а-а-ак. — Лила мрачно задышала и в упор уставилась на Габриела. — Ты слоняешься в больших местах, Киппер. Темных местах.

— Значит, ты знаешь, где он?

— Нет. Говорят, он ушел в нижнюю страну.

— Черт, этого я и боялся. Как нам выкопать его оттуда?

— Если в самом деле хочешь узнать, где он, ищи Трехглазую Эрзи на улице.

— Тротуарная?

— Наполовину, — подтвердила Лила. — Но еще не до конца. Обычно она болтается в кроличьих норах. — Ну, конечно, — скривился Киппер.

— Не любишь плоскую страну, а, Киппер? — ухмыльнулась Лила, потом добавила: — Говорят, она обедает у автомата улицы Арри. Сейчас время обеда.

Габриела все это время кололо подозрение.

— Простите, — вмешался он, — но у этого шпика — того, что был здесь, есть имя?

— Как бы он получал свою почту, если бы не было, парень? — фыркнула Лила. Габриел ждал, и она сказала равнодушно: — Изеки. Харридора или что-то в этом роде. Твой друг, давно потерянный? — Ее зубы внезапно блеснули. — Или это ты — давно потерянный?

— Лила, ты просто прелесть, — вставил Киппер, прежде чем Габриел успел ответить, — но нам пора топать.

— Ты не получил свою выпивку, — ответила Лила, подзывая бармена. Что-то в ее манере изменилось, и Габриел ощутил внезапное напряжение в Киппере. — И возможно, твой друг хочет прогуляться во ВНУТРИмире. У нас есть специальные программы для первого раза, парень. Ну, так что заказываете?

Бармен встал наготове.

— Времени нет, Лила, времени нет, — ухмыльнулся Киппер, боком отходя от стойки.

— Может, в другой раз, — добавил Габриел, следуя за ним к выходу.

Лила задумчиво наблюдала за ними, покусывая верхнюю губу.

— Эй, новичок! — крикнула она вдруг. Габриел задержался у двери. — Я бы поостереглась улыбаться с чужими глазами! — Она сдавленно захихикала. — Или свирепеть с чужими клыками!

Заботливо пропустив Габриела вперед, Киппер вышел вслед за ним, ругаясь. Изгнанного клиента Лилы нигде не было видно.

Они быстро шли по переулкам и залам, пока не удалились на безопасное расстояние от заведения Большой Лилы.

— Лиле можно доверять… но до поры до времени, — проворчал Киппер. — Доверие — это бизнес, и ты получаешь то, за что платишь.

— По-моему, она чувствует себя обсчитанной, — сухо ответил Габриел.

— Да, но ей потребовалось десять минут, чтобы задуматься об этом, — заметил Киппер. — Десять халявных минут от Большой Лилы — это что-то с чем-то. Ты ей, наверно, понравился, — прошипел он с удовлетворением. — Знаешь, что тебя выдает, парень? Тебя бесят неправильные вещи.

— Не рассчитывай на это, — проворчал Габриел. «Кроличьи-норы» начинались на западном краю Площади

Психов, лабиринт погрузочных сооружений, Складов и хранилищ, карантинных лабораторий и таможенных терминалов. Все, что въезжало или выезжало из Кьяры, проходило через кроличьи норы: партии интегральных схем, экспортируемых на Денуб и Лас-Пальмас; переносные видео, телевизоры, кабины ВНУТРИмира, прибывающие с Хо Ши; никотиновые корни, лизергйковая жвачка, фабиана и акровак с Икаата, пилюли «Иная Жизнь» с Марса; кулинарные Деликатесы вроде албанских камедных шариков и теккелевого цвета, винофруктов и реддигабных слив.

Кроме легальной торговли, существовала и подпольная — контрабандисты, уклоняющиеся от импортных и экспортных пошлин или торгующие товарами ограниченно или безусловно запрещенными. Как для товаров, так и для людей из Кьяры был только один путь, и для товаров, легальных или нелегальных, этот путь вел через кроличьи норы.

По стандартной чиновничьей логике автомат улицы Арри находился не на самой этой улице, а в Макгаррет-зале, начинающемся от северного конца улицы Арри. Как во всех бесплатных автоматах, еда, которую он раздавал, состояла из пищебрикетов быстрофермовой кашицы, идеально витаминно и минерально сбалансированной и с полным воспроизведением вкуса мокрой губки. Но тротуарных бродяг и психов, собравшихся вокруг автомата, это, похоже, мало заботило. В пятидесяти метрах вверх по улице стоял на страже полицейский робот, бесстрастно взирая на эту живописную картину.

Киппер ободряюще пихнул Габриела в бок, когда они подошли к автомату, где полдюжины человек сидели на корточках вокруг старого телевизора, а кое-кто расположился на ступеньках в неиспользуемом дверном проеме, слушая сводку новостей за прошедшую неделю.

— Эрзи? — переспросил первый мужик, к которому они обратились. — Никакой Эрзи здесь нет. — Он шумно всосал крошки с жирных пальцев. — Нет Эрзи. Никакой.

— Угу, — кивнул Киппер. — Нет Эрзи, да?

— Нет Эрзи.

Киппер наклонился вплотную к нему и ткнул пальцем в сторону полицейского робота.

— А если я попрошу моего оловянного друга-солдатика спросить тебя?

— Да что ты? — фыркнул пьяница. — У Могучего Мики ничего на меня нет.

— У Могучего Мики на всех и каждого что-то есть. Так как, парень, насчет того, чтобы сказать мне?

— А как насчет того, чтобы назвать мне хоть одну уважительную причину?

— А как насчет того, чтобы показать тебе, как сильно тебе могут не понравиться мои причины, чудо?

Обдумав это, пьяница пожал плечами.

— За углом, в переулке, второй дверной проем, если она еще не заморила червячка, — проворчал он, резко мотнув головой.

Они нашли ее сидящей на корточках во втором дверном проеме — крошечную женщину-воробышка бог знает какого возраста. Из-под цыганской шали выбивались седеющие волосы. Услышав их шаги, Эрзи оторвалась от еды, и происхождение ее прозвища сразу стало ясным. В центре лба у нее блестел протезный глаз: серебряный шар с хирургически созданной бровной костью и бровью.

Женщина украдкой взглянула по сторонам, прикидывая свои шансы, и, смирившись, продолжила есть.

— Эрзи? — окликнул ее Киппер. Женщина сделала вид, что не слышит.

— Мы ищем Трехглазую Эрзи.

— Не знаю. Здесь такой нету, — пробормотала она, не поднимая головы.

Киппер сел перед ней на корточки.

— Ай-ай-ай, подруга, — холодно сказал он, — никогда не плутуй с плутом. И если у тебя нет четвертой фары, припрятанной где-нибудь в кармане, думаю, мы правильно определили твой ярлык. А кстати, что тебе за польза от этой фиговины? Видишь в инфракрасном свете, как оловянные солдатики?

Эрзи свирепо взглянула на него, и Киппер откачнулся на пятках.

— Я вижу намного больше, парень. Я вижу тебя в верхнеземелье, крепко висящего на трех точках. Я вижу на улицах духов Тора, призывающих молот. Я вижу духов на каждом плече.

— Ну, мы не ищем призраков.

— Нет, ищете! — хихикнула она. — Он знает! — Тонкий палец нацелился на Габриела. — У меня есть зрение. У меня есть третий глаз. Я вижу!

И она снова уткнулась в коробку, собирая крошки. Губы чмокали, когда Эрзи облизывала пальцы.

Киппер начинал злиться, поэтому Габриел осторожно подвинул его в сторону и присел перед женщиной.

— Я думаю, все мы проводим большую часть своей жизни, ища духов того или другого рода, так ведь? — мягко спросил он. — Ты расстаешься с детством в тот день, когда начинаешь искать духов, которых здесь нет, вместо того, чтобы видеть тех, которые есть.

Эрзи посмотрела на него подозрительно.

— А какова твоя история? — настаивал Габриел. Она фыркнула:

— Нет у меня никакой истории! И духов у меня нет! У меня ничего нет! Я ничего не хочу!

— Тогда что привело тебя на Площадь Психов? Эрзи промолчала.

— Я знал одного старика, — продолжал Габриел, — Он мог видеть за тысячу километров по пустыне. Он мог превратиться в орло-ястреба и летать вокруг мира после полудня или стать гекконом и ползти невидимым по песку. Он знал песни и спел мир к жизни… все миры. Их осталось совсем немного, тех, кто умеет видеть… но ты знаешь это, не правда ли? У тебя его глаз.

Эрзи хмыкнула.

— Мы ищем кое-кого, — сказал Габриел. — И думали, ты сможешь нам помочь.

— Я никого не знаю.

— Я думал, у тебя есть зрение.

— Нет зрения. Ничего нет.

— Это старик, — терпеливо продолжал Габриел. — Другой старик. Называет себя Старым Маком. Нам нужно с ним поговорить.

Наступила пауза — Эрзи выискивала в своей коробке невидимые крошки.

— У тебя есть с собой сладости? — внезапно спросила она. — Что-нибудь вкусное? У автоматных брикетов нет вкуса. Они могли бы придать им вкус, запросто, но Могучий Мики любит, чтобы люди платили. Сделай бесплатные вкусными, и все захотят бесплатных. Я хочу что-то, что имеет вкус.

Габриел беспомощно повернулся к Кипперу, но тот покачал головой. Эрзи жадно смотрела на них.

— Прости, у нас ничего нет, — с сожалением сказал ей Габриел.

— Тогда у Эрзи ничего нет! — надулась женщина.

— А если мы достанем тебе что-нибудь, что ты любишь?

— У Эрзи все равно ничего нет. Ничего нет. Никого не знаю.

Габриел немного подумал.

— А ты не могла бы передать Старому Маку кое-что от меня?

— Не знаю его. Не могу ничего запомнить.

— Отлично. Потому что у меня есть послание и мне очень нужно, чтобы ты забыла передать его никому, кого ты никогда и нигде не встречала, ладно?

Все три века медленно моргнули в унисон. «Ага! Попалась!»

— Значит, послание… — Габриел вдруг замолчал. Черт! Ну, ладно, что я должен сказать этому человеку? Наконец он сказал:

— Передай Старому Маку, что у меня есть послание от… Луизы… от женщины, которая вернулась Луизой. Скажи ему… скажи, что она рассказала мне о «Далеком Крике». Скажи ему… что я пытаюсь найти людей, которые убили Луизу. — Неожиданно землянин вспомнил еще кое-что, что говорила Луиза Дод. Это стоит попробовать. — Нет. Скажи ему, что Эллис каждый вечер встречается с Луизой в парке. А Луиза встретила Элспет Кайли. И у Луизы есть для него послание. Мое имя… — Он запнулся в нерешительности. — Габриел Кайли. Ты запомнила? Габриел Кайли.

— Я ничего…

— …не запомнила, я знаю, — перебил землянин. Он схватил женщину за плечи, игнорируя ее слабый протест, и заставил встретить его взгляд. Из третьего глаза. на Габриела уставилось его собственное крошечное отражение. — Эрзи, ну пожалуйста! Сделай это для меня. Если ты знаешь, где он, я встречусь с ним в любом месте, в любое время, на его условиях. Я… встречусь с ним здесь, сегодня ночью, когда стемнеет. Я буду здесь. В полночь. Прямо здесь. Один.

— Па-а-а-а-рень… — начал Киппер подольщающимся тоном.

Габриел заткнул его свирепым взглядом.

— Один, — повторил он, снова повернувшись к Эрзи.

С минуту женщина не шевелилась. Потом задергала плечами, и Габриел отпустил ее.

— Ничего не знаю, — едва слышно пробормотала Эрзи, потирая плечи. — Мне больно.

Габриел покорно вздохнул:

— Прости. Забудь то, что я сказал, если хочешь. Но запомни забыть это, хорошо? Ты сделаешь это для меня?

Шепот, дерзкий:

— Ничего не сделаю.

— Нет, конечно, нет. — Габриел встал.

Внезапно Эрзи замерла, нюхая воздух своим ведьминым носом.

— Шпики, — прошипела она, роняя пустую коробку, и бросилась по переулку в кроличьи норы.

Киппер хотел было погнаться за женщиной, но Габриел удержал его:

— Не надо, оставь ее. Мы ничего больше из нее не выжмем.

Коротышка запротестовал:

— Нигде не сказано, что ты должен быть таким чертовски вежливым, чудо.

— Мы не шпики.

— Тротуарщики занюханные, — презрительно пробормотал Киппер. — Они все равно на полпути в долгое падение.

— А ты не думаешь, что она была права насчет шпиков? Киппер хмыкнул.

— Встречай меня на углу в полночь. — Он фыркнул. — Так он тебе и вылезет, чудо.

Когда они вернулись в Макгаррет-зал, полицейского робота там уже не было. Водоворот психов вокруг бесплатного автомата стал гуще. Кучка с телевизором переехала чуть дальше по улице, явно в ответ на толчею в самом зале. Как раз когда они с Киппером пробирались мимо этой кучки, что-то заставило Габриела замереть на месте. Очухавшись, он растолкал смотрящих среди протестующего ворчания.

— Что?.. Повторите! — воскликнул он, показывая на экран. — Повторите этот последний кусок!

— Убери с меня руки! — прорычал один голос. Другой голос хихикнул:

— Думаешь, какой-то лопух выбросил бы его на улицу, если бы он еще мог повторять?

— Черт! — выругался Габриел. Но повтор ему был не нужен. Землянин не сомневался в том, что слышал. С остекленевшим взглядом он повернулся назад, к Кипперу… «убийство семидесятитрехлетней Луизы Дод, которое, согласно источникам ЦУРЗ, связано о деятельностью бегунов по крышам. Окно ее квартиры на десятом этаже было разбито прибором, создающим инфразвуковой импульс…»

Киппер уже пятился от него, сузиг глаза.

— Киппер!

Коротышка повернулся и побежал по Залу. Габриел рванулся за ним, расшвыривая людей направо и налево.

— Эй, скотина! — взревел кто-то, ударяя его в спину.

— Киппер, ты врал мне!

Коротышка мелькал впереди среди леса серых фигур. Вот он перепрыгнул через лежащего ничком тротуарного бродягу и нырнул вбок, в переулок. Издав бессловесный рев, Габриел бросился к переулку, не обращая внимания на отскакивающих в стороны людей. Завернув за угол, он увидел Киппера в шести метрах впереди себя, шарящего на бегу за пазухой. Габриел понял, что это значит, и прибавил ходу, чтобы догнать коротышку. Тем временем Киппер добежал до тупика и одним прыжком кузнечика взлетел на стену.

Почти догнавший его землянин бросился в воздух и схватил коротышку за ногу. Тотчас на его голову и плечи посыпались злые удары свободной ноги Киппера.

— Отпусти меня!

— Спускайс…

Каблук Киппера врезался Габриелу прямо в рот. Его губы онемели. Хорошо хоть, латезиновая маска немного смягчила удар. Киппер не успел надеть хлопальные туфли, поэтому они оба висели на его руках в перчатках.

— Ты соврал мне, скотина. — Габриел подтянулся и ухватился за пояс коротышки. — Теперь отпускай!

Киппер бил ногами по стене в поисках опоры. Вместе они напоминали жука, застрявшего в паутине: две конечности при-.липли, а оставшиеся четыре дергаются, чтобы освободиться.

— Отпускай! — повторил Габриел.

— Я не могу! Ты отпусти!

— Отпускай!

— Да не могу я! — пропыхтел Киппер. — Хлопай их вниз… отдирай… вверх…

— Я отдеру тебя вверх, гаденыш! — Габриел обхватил, рукой шею Киппера, й теперь бегун по крышам задыхался, продолжая извиваться.

— Отпусти… и я… спущусь, — просипел он.

— Ага… нашел дурака… — выдавил Габриел сквозь сжатые зубы. — Нет, ты расскажешь мне… об этой старушке.

Он дотянулся до правого запястья Киппера и расстегнул застежку его перчатки. Корчи Киппера стали еще неистовее. Затем его рука выскользнула из перчатки, и коротышка закричал от боли, когда они повернулись кругом, повиснув всей тяжестью на его левой руке.

— Я верну тебя… обратно… к земле, ты…

Габриел схватился за другое запястье Киппера, но коротышка ткнул его локтем в ребра. Они повернулись обратно, и Киппер ухитрился оторвать свою потерянную хлопалку от стены. Последний судорожный рывок — и его нога чудом нашла опору. И вот они уже падали, крутясь, и стена неслась мимо. Шмяк! Воздух вылетел из легких Габриела, когда он ударился боком о тротуар.

Но шею Киппера он не отпустил и, едва переведя дух, стал прижимать коротышку к земле. Бегун по крышам шипел:

— Ты, вшивый плоскоземелец…

Он вцепился в ушибленную руку Габриела в надежде вырваться.

Не обращая внимания на боль, землянин пропыхтел ему в ухо:

— Это… это верно, ты сейчас в плоской стране… и если не прекратишь, я сломаю твою тощую шею!

Киппер резко обмяк. На мгновение Габриел поверил, что он действительно сдался, но вовремя почувствовал, что бегун по крышам роется в кармане своих штанов. Раздался комариный писк. Землянин схватил Киппера за запястье, когда тот поднял вибронож, чтобы рубануть по душащей его руке. Они перекатились, и еще раз, искры трещали, летя во все стороны, обжигали голую шею и руку Габриела, когда вибронож оставлял зарубки в уличном покрытии. В воздухе повис едкий кремневый дым. Изловчившись, Габриел выкрутил запястье коротышки, и вибронож улетел в сторону. Лишившись оружия, Киппер рухнул.

Землянин отбросил его и, пошатываясь, встал. Нагнувшись за виброножом, он закашлялся, а когда снова повернулся к Кипперу, тот уже стоял на четвереньках, дыша со свистом. Кое-как он подобрал свои упавшие хлопалки и облапил их, как больной ребенок, ищущий утешения в любимой игрушке. При этом он что-то бормотал себе под нос.

Габриел оглядел переулок, но за ними никто не шел. На Площади Психов не совали нос в чужие дела. Он отключил вибронож и выпрямился.

— Давай рассказывай, Киппер. И больше не ври. Киппер поднял на него ядовитый взгляд.

— Кто кому врет, чудо? — проскрежетал он. — Могучий Мики держит тебя в кармане или ты всегда ведешь двойную игру?

— Не финти больше, Киппер. — Габриел приложил усилие, чтобы сохранить голос спокойным. — Мне нужна правда. Расскажи мне правду.

— Не понимаю, парень. Что я могу тебе рассказать?

— Милая, сумасшедшая старая леди по имени Луиза Дод! Расскажи мне о Луизе Дод!

— Проклятие, ты вывихнул мне запястье, — хмуро пробормотал Киппер. — Чертов плоскоземец…

— Расскажи, как она умерла, Киппер.

— Я не знаю, как она умерла.

— Нет, ты знаешь, Киппер. Ты убил ее. Ты, или Лазарус, или одна из ваших проклятых крышных обезьян…

На лице коротышки отразился шок, но был он настоящим или напускным, Габриел не мог определить.

— Ты выбиваешь тряпки в сухой ванне, чудо. Никто не убивал ее…

Сдержанность Габриела лопнула.

— Она мертва, Киппер! — закричал он. — Она мертва! Люди мертвы, ради Макка! Ты и твои проклятые психопаты играете в недоделанную коробори на этих проклятых крышах, а людей — невинных людей — убивают!

— Ради Макка, тише! — в тревоге прошипел Киппер. — Хочешь, чтобы эти чертовы оловянные солдатики…

— Оловянные солдатики? Боишься оловянных солдатиков? — Габриел схватил Киппера за отвороты и толкнул задом к началу переулка. — Боишься проклятых оловянных солдатиках? Я тебе покажу оловянных солдатиков! Я…

Каждое повторение «оловянных солдатиков» сопровождалось очередным толчком и встряской.

— Ты совсем спятил…

На лице коротышки отразилась паника.

— Да неужели? — выдохнул Габриел, смерть, яркая смерть блестела в его глазах. Еще один толчок — и Киппер растянулся на тротуаре.

— Ладно! Ладно! Ладно! — закричал он. — Только перестань!

Габриел остановился, тяжело дыша. Его голос дрожал от гнева.

— Рассказывай, Киппер… и даже не думай, — добавил он, когда глаза коротышки метнулись к стене.

Киппер кое-как поднялся на ноги и с нетвердой усмешкой протянул руку:

— Верхняя правда, парень, мы не делали этого!

— Ах нет? — Габриел снова двинулся на него. — Она жила на десятом этаже! Кто еще, кроме верхнеземельца, не знает разницы между входной дверью и окном на десятом этаже?

— По-твоему…

— …Эти уроды, что болтаются здесь? Цурзовцы? Им это ни к чему!

— По-твоему, верхнеземельцы — единственные, кто умеет надевать хлопалки?

Габриел помолчал.

— Нет, конечно, нет…

— Нет, конечно, нет, — передразнил его Киппер. — Ты никогда не слышал о подстроенных делах, чудо-лопух?

Габриел внимательно рассматривал бегуна по крышам, потом его рот скривился в мрачной улыбке.

— Нет, Киппер, никто ничего не подстроил. Вы были там. Эй, мистер Оловянный солдатик! — закричал он через плечо коротышки.

Киппер вздрогнул, потом вызывающе покачал головой:

— Нет. Ты этого не сделаешь, парень. Если шпики схватят нас, ты потеряешь больше, чем я.

— Ошибаешься, Киппер, — ласково ответил Габриел. И объяснил, подражая Эрзи: — У меня ничего нет. Ничего нет, чудо. Ничего. Мистер Оловянны-ы-ы-ы-й!

Теперь коротышка действительно испугался.

— Я не убивал ее…

— Сюда-а…

— Мы не убивали ее!

— Вы были там. Хэлло-о-о-о!..

— Да, да! Мы были там, но она была уже мертва! Габриел остановился.

— Она была уже мертва! — повторил Киппер. — Она лежала на полу, возле стола. Мы даже не заметили ее, пока не выбили окно. Она была еще теплой.

Землянин молча изучал его. Киппер выглядел искренне несчастным, но…

— Мы хотели обыскать квартиру, только и всего. Мы знали, что твоя сестра разговаривала с этой старухой. А когда и ты поговорил с ней, мы решили, что на квартирку стоит взглянуть.

— Кто «мы»?

Рот Киппера вытянулся в прямую линию.

— Кто «мы»? — повторил Габриел.

— Тох и я.

— И что вы искали?

— А ты как думаешь? — Киппер возвел глаза к небесам. — У тебя что, всю прошлую ночь уши были забиты дрожжами? — Хлопальная перчатка выскользнула из его пальцев. — А, черт, — пробормотал коротышка, наклоняясь за ней.

— Я прекрасно все слышал, Киппер… — От удара в пах Габриел задохнулся и рефлекторно согнулся пополам. Что-то мелькнула перед его затуманенными болью глазами, и Киппера там больше не было. Хлоп! Хлоп!

Габриел распрямился, но поздно. Киппер уже висел на стене, на высоте в два человеческих роста. По-крабьи перескакивал на двух хлопалках и выплевывал через плечо проклятия.

— Киппе-е-е-ер! — закричал Габриел.

Но бегун по крышам исчез за первым парапетом.

— Черт! — Землянин в ярости ударил кулаками в стену. Потом полез за своими хлопалками, но тотчас отбросил эту идею. Не стоило и пытаться.

Согнувшись от боли и злости на самого себя, Габриел прижался лицом к стене, закрыл глаза. Нарастающее рычание вышло из его горла. «Дурак, дурак, дурак, проклятый дурак…» Землянин не знал, что больше терзает его: его собственная глупость или внезапный стыд за то, что он так напал на маленького бегуна по крышам. А еще ему снова соврали.

«Дурак, дурак, дурак…»

Габриел открыл глаза. Давно умершее двустишие едва виднелось на стене. Землянин откинул голову, чтобы прочитать.

Голова внезапно закружилась. Привалившись спиной к степе, Габриел сполз на тротуар. Только тогда до него стало доходить зловоние, стоящее в этом переулке. Видно, даже роботы-уборщики редко осмеливались сюда заглядывать.

Он зажмурил глаза, отчаянно пытаясь вспомнить запах пыли вокруг Лендинга — запах жженого стекла, — и с нарастающим страхом понял, что не может. Все его чувства словно бы онемели. Все, до чего он дотрагивался, казалось, рассыпается от его прикосновения. С той самой минуты, как Габриел прибыл в Кьяру, он тычется вокруг, как пьяный от солнца воскресный охотник, затаптывающий нежный след своей добычи. И в эту трясину Габриел втянул единственного человека, который безоговорочно ему поверил.

— Из, — прошептал он и встал.

Вверху, в просвете между зданиями, виднелись городские купола и кусочек неба, посаженного за решетку. Подавив волну клаустрофобии, Габриел заставил себя сосредоточиться. «Следи за опасностью затылком, слушай ее кожей, но никогда не отрывай глаз от следа».

Пора поговорить с человеком, с которым ему давно уже следовало встретиться лицом к лицу. Потрогав маску — не съехала ли, — Габриел зашагал из переулка.