"Грэм Грин. Удивительно, когда думаешь об этом" - читать интересную книгу автора

Грэм Грин

Удивительно, когда думаешь об этом


Когда младенец где-то между Ридингом и Слоу взглянул на меня и
подмигнул (он лежал в плетеной корзине на противоположном сиденье), мне
стало не по себе. Появилось такое ощущение, будто он угадал мой тайный
интерес.
Удивительно, как мало мы меняемся. Частенько какой-нибудь старинный
приятель, которого ты не видел уже сорок лет с тех пор, как он занимал
соседнюю искромсанную и испачканную чернилами парту, останавливает тебя на
улице своими непрошенными воспоминаниями. Даже в младенчестве мы несем с
собой свое будущее. Одежда не может изменить нас, одежда является униформой
нашего характера, а наш характер меняется так же мало, как форма носа или
выражение глаз.
В поездках по железной дороге моим любимым занятием всегда было
представлять себе по физиономии младенца, каким он станет человеком -
завсегдатаем баров, бродягой, постоянным посетителем фешенебельных свадеб;
нужно только заменить полотняный чепчик серым цилиндром, униформой
печального, самодовольного или веселого будущего. Но я всегда испытывал
легкое презрение к младенцам, которых изучал с таким высокомерным
превосходством (они-то и понятия ни о чем не имеют), поэтому на прошлой
неделе я испытал шок, когда один типчик из подобного выводка не только
уличил меня в подсматривании за ним, но и ответил мне так хитро, будто сам
разделял мои представления о том, что с ним сделают годы.
Этого младенца на некоторое время оставили в купе одного на
противоположном сиденье. Молодая мать улыбнулась мне, молчаливо предполагая,
что я присмотрю за ребенком. В конце концов, какая опасность могла ему
угрожать? (Возможно, она меньше, чем я, понимала, какого пола был ее
младенец. Конечно, она знала очертания его форм под пеленками, но формы
могут обмануть: части заменяются, делаются операции.) Она не могла знать
того, что увидел я: котелок набекрень, зонтик-тросточка на согнутой в локте
руке. (Правда, рука еще не просматривалась под одеялом с набивными розовыми
кроликами.)
Когда мамаша благополучно вышла из вагона, я склонился над корзиной и
обратился к младенцу. Никогда прежде я не заходил в своих исследованиях так
далеко.
- Тебе что? - спросил я.
Он пустил мутный белый, коричневый по краям пузырь. Сомнений быть не
могло, он говорил: - Пинту лучшего горького пива.
- Знаешь, давно уж не встречал тебя на старом месте, - продолжал я.
Он слегка улыбнулся, потом согнал улыбку с лица, затем опять подмигнул.
Можно было не сомневаться, он спросил: - Еще полпинты?
Я в свою очередь выпустил пузырь - мы говорили на одном языке.
Он слегка повернул голову набок. Он не хотел, чтобы кто-нибудь услышал
то, что он собирался сейчас сказать.
- У тебя есть какая-то информация? - спросил я.
Поймите правильно мою мысль. Не информация о рысистых испытаниях была
мне нужна. Конечно, я не мог видеть его талию под всеми этими покрывалами с