"Джил Грегори. Любимая " - читать интересную книгу автора

собирала в пучок, глазами цвета красного дерева и широкими плечами, но
начисто лишил чувства юмора.
- Во всяком случае, этот пейзаж интереснее, чем равнины Канзаса.
Признаться, я уже начала побаиваться, что мне всю жизнь суждено смотреть на
зеленую траву и скучные подсолнухи.
Дядя Эдвард отложил в сторону стопку бумаг, снял очки и, потерев
красное пятно на переносице, устроился поудобнее.
- Мы будем в Денвере к ужину, - важно заявил он. Сидевший позади него
мужчина принялся громко сморкаться в огромный носовой платок. Эдвард
проигнорировал подобное нарушение приличий. - На вашем месте, девочки, я бы
немного поспал, чтобы быть полными сил к вечеру. Мне бы не хотелось, чтобы у
вас слипались глаза, когда мы отправимся на прием к мистеру Брину.
- Хорошо, папа.
Уставшая от яркого солнца, тряски, жары и духоты Виктория послушно
откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. А Джулиана с мечтательной
улыбкой на губах повернулась к окну.
"Ладно, - подумал Эдвард, опять водрузив очки на нос, - пусть вдоволь
налюбуется дикой природой, раз у нее есть желание. Если все пойдет по плану,
этот суровый первобытный край вскоре станет ее домом".
Он еще раз взглянул на девушку и остался доволен увиденным. Бодрая,
жизнерадостная, его золотоволосая племянница олицетворяла собой пышущую
здоровьем женственность. Даже в наглухо застегнутом дорожном платье из
жесткой тафты и с прилипшими к потным вискам волосами она выглядела такой же
очаровательной, как восхитившие ее полевые цветы. В вагоне было жарко и
пыльно, женщины обмахивались веерами, мужчины обливались потом и облизывали
сухие губы. В воздухе стоял тяжелый неприятный запах. Джулиана же, свежая и
соблазнительная, как персик, сияла от восторга.
Эдвард продолжал с улыбкой изучать племянницу. Без сомнения, девушка
будет иметь множество поклонников. С копной золотистых волос, с соболиными
бровями и стройной и грациозной фигурой она напоминает сказочную принцессу.
Впечатления не портит ни россыпь бледных веснушек на маленьком прямом
носике, ни излишне широкий, по меркам нынешней моды, рот. Напротив, это
придает ей еще больше очарования. А ее внутренняя теплота и только
пробуждающаяся чувственность кого угодно сведут с ума. У нее низкий
хрипловатый смех, яркая, как летний день, и ослепляющая улыбка.
"Красавица", - утверждали все и были правы. К сожалению, эта красавица
оказалась упрямой, а ее своевольный характер и сомнительное прошлое стали
источником множества проблем. Несмотря на то что она пользовалась огромным
успехом в светских кругах Сент-Луиса и за ней ухаживали самые
привлекательные кавалеры, все считали, что ни один богатый и достойный
молодой человек не решится жениться на ней.
"Но я им всем покажу, - сказал себе Эдвард, вытирая потные ладони о
брюки. - Я выдам ее за самого богатого дельца Запада и благодаря связям с
ним достигну небывалых высот". Отныне доходы Эдварда Тобиаса будут огромны,
вот так-то, сэр. Отныне таких слов, как "обеспеченный", "видный" и
"состоятельный", будет мало, чтобы характеризовать его. Он превратится в
миллионера, в "шишку", в магната, как Джон Брин - причем всего лишь за год,
если затея с замужеством племянницы удастся. А почему бы и нет? Ведь Джон
Брин задался целью заполучить Джулиану после первой же встречи с ней. Уж
Эдвард позаботится о том, чтобы девочка приняла его предложение. Только бы