"Михаил Грешнов. Домик и три медведя" - читать интересную книгу автора

слова за столом, вопрос, что готовить, прикрикнет иногда на
Мишутку.
- Стесняется она, - пояснил Михайло Иванович. - Непросто
освоить слова с этим проклятым "с". Слышишь - оно и у меня с
присвистом.
В последующие дни еще заготавливали дрова. Ходили по ма-
лину и по грибы. Эти походы были очень ценными для Василия -
блокнот пополнялся записями.
- Слышишь? - останавливался где-нибудь Михайло Иванович.
- Барсук забормотал: сердится, запиши. - Михайло Иванович
уже знал, что Василий изучает язык животных. Одобрял: это
соответствовало его философии о наведении мостов между жи-
вотными и человеком. - Бур-бур-бур... С пустым возвращается,
нет добычи, - продолжал он о барсуке. - Когда с добычей, рот
у него занят, тогда он не бормочет - урчит.
- Пустельга!.. - Опять останавливается, оборачивается к
Василию. - Подает голос нечасто: когда сыта и когда разгне-
вается. Вот сейчас, - слышишь, - гневается.
Василий черкал в блокноте.
Идут дальше. Вдруг Михайло Иванович настораживается,
опускается на четыре ноги, нюхает землю. Шерсть на загривке
у него поднимается. Михайло Иванович раздражен.
- Пройди, - говорит Василию. - Не оглядывайся. Я тут от-
мечу...
Василий идет, не оглядывается. Через минуту Михайло Ива-
нович догоняет его:
- Чужак, понимаешь? Второй раз натыкаюсь. Предупредил. -
И с раздражением: - Шляются тут всякие...
Шагов через десяток успокаивается, говорит более мирно:
- Не подумай, что я собственник - захватил территорию,
застолбил. Кормиться, брат, надо, дичи все меньше становит-
ся. А тут - праздношатающие: один забредет, другой... Да и
за Настей глаз нужен: моложе она от меня на девять лет.
Поскреб живот на ходу, добавил:
- Жизнь-то, она, знаешь, - жизнь...
Так они бродят и разговаривают.
- А как же! - говорит Михайло Иванович. - Я тут прописан!
Домовая книга у меня есть. Жить - да без домовой книги?..
Возвратясь, Василий обрабатывал записи, разговоры. Мишут-
ка обычно вертелся возле него. Мишутка был скромным и пос-
лушным ребенком. Качели его вполне устроили. Телевизор он
любил, как все дети. Мультяшки особенно. Над Волком хохотал,
Зайцу симпатизировал.
Спрашивал у Василия:
- Скоро очередной выпуск? Что там?
Василий утверждал:
- Скоро. А ты спроси, напиши им, - кивал на телевизор.
- Не умею, - Мишутка тряс головой.
- Учиться надо.
Мишутка потянул Василия за рукав, шепнул в ухо: