"Михаил Грешнов. Лица" - читать интересную книгу автора

Пушки били и впереди. "На Батарейке", - подумал Ленг.
- Правоверные! - Воин хотел остановить товарищей.
Лица, лица проносились перед художником. Слепые, полуслепые, с тремя
глазами на двоих, измученные.
Быть может, это просто было в воображении Ленга? Но он видел лица,
видел и понимал, что тут шло сражение. И с обеих сторон людей вело в бой
убеждение. И каждый воин исполнял долг, думая, что он прав, хотя и не был
правым... Эти земли не принадлежали пришельцам...
Турки, черкесы - все смешалось, бежало в панике.
А голоса громче:
- Именем Аллаха!
- Стой!
Лица вплотную. Голоса рядом, в ушах:
- Стой!..
Ленг подходит к окну, захлопывает створки, чтобы не было слышно на
улице.
Голоса заполняют комнату:
- А-а-а-а...
- Назад!
Ленг затыкает уши. Пятится из комнаты, прикрывает дверь.
- Назад! Приказываю!..
Дрожащими руками Ленг зажигает лампу, присаживается к столу. Стынет
ужин, принесенный Никитичной, Ленг не притрагивается к нему. Голоса не
стихают:
- Шакалы! Стой!
- Правоверные...
Час сидит Ленг, второй. Липкий пот заливает ему лицо, шею.
- Именем Аллаха! - приказывает полководец Амин.
- А-а-а!.. - льется в долине.
За полночь Ленг не выдерживает, собирает одежду: фуфайку, куртку и
уходит спать в сад.
Звезды горят над ним, шумит река под обрывом. Художник не может
заснуть. Поднимается, подходит к дому.
- Шакалы! Собачьи души!..
Ленг возвращается и уже не спит до рассвета.
Утром приедет Стеша, думает он. Каждую неделю она ездит к матери.
Ивановна горьким горем жалеет дочь:
"Пропала девка!" И Стешины слезы вспоминаются Ленгу там, на крылечке
клуба, звезда, светившая им обоим. Ленг смотрит на небо, пытаясь найти
звезду, - где там, среди тысячи других звезд?
Думает о работе. Опять о Стеше. Зачем ей этот ужас? Вспоминает
портреты. Он все еще не осознает, зачем создает полотна... Понимает, что
бежал из комнаты, лежит под кустом, прислушиваясь. Боится войти в дом. Мы
так много знаем о войнах, о полководцах, о ложных идеях, которые вели людей
в бой. Но были и благородные идеи, освободительные войны. Тишина в поселке.
А лица людей, если всматриваться, несут черты чего-то восточного, смешанного
с севером... Как хорошо, что это только намеки о прошлом... История в наших
генах, значит, в наших телах, в наших мыслях, в нашем воображении.
Когда над горами встало зарево, ночные тени рассеялись, Ленг опять
подошел к окну. При свете лица были спокойнее. Мысленно он представил, как