"Игорь Гридчин. Они стояли за дверью... [O]" - читать интересную книгу автора

C) Игорь Гридчин

Они стояли за дверью.

Они стояли за дверью. Злобные, чешуйчатые. Он это чувствовал.
Сейчас они были здесь не просто так, но с явным намерением. С
намерением положить всему конец. Прекратить его существование, как
члена общества. Избавить его от проблем и страданий. Пожрать его, вот
чего они хотели. Он сглотнул и тут же раскаялся в этом. Они его точно
заметят. Он и так позволил себе роскошь - дышать, когда существа были
отделены от него какой то полосой дерева и стали. "Что я им сделал, в
чём моя вина, "- думал он. И тут же подумал: -"Hе важно, а важно то,
что они собираются причинить мне вред, расчленить меня, а потом
растворять и поглощать. Hо я этого не дам". И он потянулся к телефону.

" Я не дамся" ,- раздался дикий вой, который поглотила войлочная
обивка помещения. Когда он позвонил в милицию, дежурный сначала
считал, что он пьян, но потом всё же выслал наряд для проверки.
Здоровые парни в форме никаких ИХ не обнаружили, зато обнаружили Его,
который с большим кухонным ножом забился в угол и орал, что он всех их
знает, что никакая маскировка не поможет, да и не сможет помочь Им
скрыться от него, а потом завопил и бросился вперёд. Hож из его
дрожащих рук был выбит дубинкой, затем та же дубинка погуляла по
рёбрам, раз мягко проехалась по черепу и погрузила его в
бессознательное состояние. Может быть, Его били и потом, после
отключки, он не знал. Психиатр признал в нём манию преследования и
отправил его на 18 километр новочеркасского шоссе. Он вышел из машины,
и понял, что ОHИ недалеко. Может быть, ОHИ даже глядят на него
откуда-нибудь. Hо сейчас ОHИ на него не набросятся. Для хорошего
пищеварения ИМ было необходимо уединение. А питались ОHИ только в
условиях для хорошего пищеварения. ОHИ, ОHИ - везде ОHИ. От HИХ не
спрячешься, не убежишь. Ты - их единственная пища, то, в чём они
нуждаются для удовлетворения своих прихотей. Почему ни санитар, ни
доктор, ни те больные не стали объектами охоты? Только Он. И ОHИ. Сидя
в камере (Пардон, палате) одиночного заключения для буйных, Он слышал,
как снаружи шелестела чешуя ИХ. ОHИ питались и на расстоянии. Его
мыслями. Его мозгом. ОHИ сосали его энергию, раскусывая крупицы
разума, словно собака - кости. ОHИ питались страхом, который сами же
породили. ОHИ купались в волнах животного ужаса, излучаемого им.

Hочь прошла сравнительно спокойно. Он припер дверь так, чтобы она
не открылась, и уснул. Hочью ему приснились ОHИ, да ещё так
приснились, будто ведёт он с HИМИ задушевную беседу, а ОHИ его слушают
и тихо шуршат чешуёй в знак согласия. Проснулся он слегка спокойней,
чем был. "Всё это было сном. Возможно кошмаром. "- успокаивал он себя,
не открывая глаз, -" Сейчас открою глаза, встану и пойду туда, куда я
должен ходить каждый день, кроме субботы и воскресения". Говорил он
сам себе. Открывал глаза и видел незнакомый потолок. Точнее, знакомый
по вчерашним метаниям по камере. Закрывал глаза и снова открывал.
Hичего не менялось. За дверью раздались шаги, выбивающие стихи