"Петр Григорьевич Григоренко. Мысли сумасшедшего (избранные письма и выступления)" - читать интересную книгу автора

Одна из трех названных статей (1902) никаких возражений не встречает. Если
в стране действительно получило широкое распространение издевательство над
гербом и флагом Советского Союза, то для этого, по-видимому,
представляются естественными любые меры, направленные на пресечение этого
зла.
Иное дело две другие статьи. Передовые люди нашего общества, когда стало
известно о принятии этих статей, сразу же заявили, что они
антиконституционны, так как могут быть использованы для подавления свобод,
декларированных статьей 125 Конституции СССР - свободы слова, печати,
собраний, митингов и демонстраций - а также величайшего из завоеваний
рабочего класса - права на забастовку.
Однако компетентные государственные органы отрицали подобную возможность.
Было заявлено, что речь идет не о запрещении перечисленных свобод и права
рабочего класса на забастовку, а о том, чтобы эти права не использовались
для злостной клеветы на советский общественный и государственный строй,
для нарушения общественного порядка, дезорганизации работы промышленных
предприятий, транспорта, советских учреждений и заведений.
Процесс Хаустова показал несостоятельность этих разъяснений. Даже при
весьма необъективном ведении разбирательства было с бесспорной
очевидностью установлено, что Хаустов участвовал в весьма немноголюдной
мирной демонстрации, во время которой строго соблюдался общественный
порядок и которая никому не мешала - ни движению транспорта, ни пешеходам,
ни работе предприятий, учреждений и заведений.
Более того, демонстранты, стараясь не допустить никаких эксцессов, не
оказали сопротивления даже когда подверглись неспровоцированному
хулиганскому нападению. А совершенное на них нападение было несомненно
хулиганским. Ибо как иначе можно назвать такое действие: неизвестные лица
без всякого предупреждения бросаются на мирных демонстрантов и учиняют над
ними насилие. Тот факт, что, как выяснилось на суде, нападавшие являлись
членами комсомольского оперативного отряда и работниками КГБ, не только не
оправдывает это нападение, но делает его более зловещим. В самом деле,
зачем понадобилось работникам КГБ участвовать в разгоне демонстрации не в
своей служебной форме, а оперотрядникам - без нарукавных повязок? Почему
надо было нападать и действовать с применением физической силы, вместо
того, чтобы спокойно предложить разойтись?
Согласитесь, это больше всего похоже на провокацию. Похоже, что хотели
толкнуть демонстрантов на сопротивление, чтобы потом организовать большой
процесс над "хулиганами". Тот факт, что милиция, а впоследствии и суд
оказались на стороне нападавших, подтверждает это предположение.
Приведенные на суде факты со всей убедительностью подтвердили, что в
действиях подсудимого не было состава преступления. Несмотря на это, ему
было назначено высшее из предусмотренных этой статьей наказаний. Суд не
учел даже того, что Хаустов ранее ни в чем предосудительном замечен не
был, что он по окончании средней школы поступил работать на фабрику и
десять лет добросовестно трудился там, являясь единственным кормильцем
семьи.
На основании всего сказанного можно заключить, что процесс был не
уголовный, а политический. Хаустова судили не за нарушение общественного
порядка, а за то, что он имеет собственные взгляды на происходящие события
и не молчит, когда должностные лица правительственных органов покушаются