"Владимир Григорьев. Паровоз, который всегда с тобой" - читать интересную книгу автора

"Маркони", а белоснежные перчатки от Диора пригнали пневмопочтой, чтобы
жесты отмахивались по-матросски, жесты режима благоприятствия и политеса.
Мерси, высаживайтесь, приехали, это ваш визит доброй воли в порядке
культурного обмена. Вербальные букеты совершенно голландских тюльпанов в
серебряных ведрах под шампанское курировал недалече начальник департамента
тюрем де Бастилио, ставленник правых и монархист. Наручники "Камрад" (made
by Krupp) маскировались в букетах.
Звено перехватчиков "Мираж" с ядерными боеголовкам" на борту, в, жуткой
спешке не успели опростать на бетон, настигало престижную цель, не открывая
огня, хотя у многих руки на гашетках чесались.
- Финита прибывает, - прохрипело у мэра под цилиндром "Маркони" от
командира "Миражей".
- Мерси за внимание, командир. Считайте, что железный крест Жанны д'Арк
уже в кармане, - прожженый политик, кавалер Почетного Легиона Пуркуа Па,
учтивый в закулисной жизни, перед своими избирателями был учтив двойной
порцией. Он махнул перчаткой угрюмому де Бастилио, гот флегматично
вооружился букетом потяжелей. Оно выкинулось из-за горизонта в шлейфе пыли и
громокипящих завихрений.
- Гол Парижу, - отчаянно мелькнуло под цилиндром у мэра. - Боже, пощади
Нотр Дам!
...Честь Парижской Богоматери осталась при себе.
Безотказная формула mv2/2, помноженная на колдовской коэффициент знака
качества сетей "Мицу-бис-браво" по отлову кашалотов в целях дрессировки и
шоу-фокусов, она подтвердила свою беспрецедентную неувядаемость, несмотря на
расцвет вселенской относительности Эйнштейна. То самое, что радушие
супостатов панически окрестило "Рюсс паровозом", нетопырем ворвалось в
гибельные сети, растянуло мешок в глубинку маневровых пространств и в
отличку от простоватых кашалотов без лишней волокиты могучей отдачей рогатки
катапультировалось туда, где Восток.
- Отстояли Париж, - учтиво констатировал измочаленный Пуркуа, прощаясь на
рю де ла Пэ среди брошенной столицы с сильной личностью де Бастилио, -
Пароль д' оннер, страшно подумать, рельсовой войной дело пахло.
- Отступать было некуда, позади Париж. На том еще Великий Бурбон стоял, -
гвардейски отчеканил монархист и, оставаясь старым интриганом, коварно
подпустил напоследок. - Единственно, кто не дезертировал из Лютенции
Паризьериум - наши уголовнички. Ваше социалистическое величество не намерено
ли объявить моим героям амнистию? По такому случаю.
- По такому случаю мы объявим вашим уголовничкам мессу, - отрезал
фраппированный Па.

* * *

Передовики таможни станции "Здравствуй-и-Прощай", только что выручившие
стране методом спаса морально и физически разложившийся шлагбаум,
обмозговывали в каптерке стихийное происшествие. Все на чем свет каялись в
спасении жизни полосатому каторжнику дорог, ветерану-шлагбауму допотопного
изделия черносотенной гильдии "Крест и орел".
- Ошибку давали! Замешкать нечистый помешал, свеженького пригнали бы
полосатого, при японском фотоглазе - будьте любезны! Жди теперь, когда план
на горе свистнет.