"Ольга Григорьева. Берсерк " - читать интересную книгу автора

Олав не вспомнил... Он даже не поглядел вниз. Мои руки сорвались со
стремени, и конь с всадником промчались мимо, обдав меня грязью из-под
копыт. Следом во двор въехало еще трое воинов.
- Ты по какому праву предо мной ворота затворяешь?! - крикнул Олав. Он
соскочил с коня, бросил поводья подоспевшему рабу и решительно направился к
дядьке. Сигурд широко развел руки и шагнул навстречу:
- Хватит петушиться, знаешь ведь- не от тебя затворял.
- Так от кого же?
- Было от кого...
Воспользоваться бы заминкой да бежать со всех ног, но меня словно
приковали к Олаву - даже глаз от него не могла отвести. Он изменился, но
все, что я любила и помнила, осталось прежним - решительный, чуть выдвинутый
вперед подбородок, гордо вскинутая светловолосая голова, упрямая складочка
возле губ и сияющие, как рассветные воды, глаза. Только теперь все это
казалось еще краше и роднее.
- Мало мне хлопот с завистниками, что по всем клетям заговоры плетут,
так теперь и ты принялся от меня таиться! - уже поостыв, упрекнул он
Сигурда. Воевода опустил голову:
- Поверь - никогда я ничего от тебя не утаивал и впредь не собираюсь!
Не слушая его, Олав быстрыми шагами пересек двор и ступил на крыльцо:
- Ладно уж, как родному дядьке не поверить! После разберемся - нынче
меня Аллогия ждет.
Скрипнувшая под его ногой ступенька напомнила мне о деле. Я метнулась
вперед, проскочила мимо Сигурда и упала Олаву в ноги:
- Спаси, воевода!
Я и сама не знала, на что надеялась, - ведь он так и не вспомнил меня,
но самой отпустить свою последнюю надежду?! Ни за что!
Олав и впрямь остановился:
- Чего тебе?
Расслышав в его голосе незнакомые презрительные нотки, я подняла
голову. Щурясь и хмуря лоб, словно вспоминая что-то, он мгновение смотрел на
меня, а потом неуверенно предположил:
- Дара?
О боги, боги, да на что мне ирий с его садами и молочными реками, если
Олав помнил меня вопреки времени, богатству и знатности своего рода!
Всхлипывая, я утерла слезы и улыбнулась, показывая две пустые дыры, как
раз там, где когда-то торчали некрасивые обломки зубов. На лице Олава
отразилось недоверие, затем радость, а потом оно стало холодным и Жестким:

- Откуда ты тут?
- Искала тебя, а он... - я указала на Сигурда и запнулась. Воевода
поспешно заявил:
-Это моя рабыня!
- Рабыня? - Брови Олава поползли вверх. - Дара - твоя рабыня?!
Уже менее уверенно Сигурд повторил:
- Да, рабыня, и к тому же беглая.
Олав даже не нахмурился, но я могла побиться об заклад с кем угодно,
что ему не понравились дядькины слова. Небрежно отпихнув меня за спину, он
шагнул к
Сигурду.