"Вольдемар Грилелави. Ангел-пророк " - читать интересную книгу автора

домрам добавляются еще и звонкие голоса голосистых и музыкальных талантов.
Эти крики у них песней зовутся. А Антон старается в унисон лишь рот
открывать и шепотом повторять за всеми слова песен. Зачем же ему надрывать
голосовые связки, если Антон только и может, что своим козлиным фальшивым
тенором общую картину испортить. Да не дай бог, она услышит и поймет его
бездарность музыкальную. А так вроде с коллективом заодно и поет.
Антон с трудом оторвал глаза от своего объекта обожания и удивленно
замер, увидев полный зал празднично одетого народа. Вот ничего себе!
Оказывается и вовсе здесь не репетиция происходит, а они выступают где-то с
каким-то концертом. Хорошо бы еще вспомнить город, в котором сие торжество
происходит. Нет, этой подробности он никак не припоминает. Но да ладно,
спросит после концерта у своих. Это как еще спросит? Со смехом подумал
Антон. Товарищи запросто у виска пальцем покрутят. Как же он мог забыть
такую важную деталь, если ехали они вместе. Ну, да ничего страшного.
Сообразит по каким-либо сопутствующим признакам. Хотя бы по любой табличке
на магазине. Там всегда расшифровывают принадлежность того или иного
промышленного или продовольственного магазина, и в каком городе он
находится. А спрашивать у ребят ни в коем случае нельзя, засмеют. Лишь бы
кто-нибудь из забывчивых сам его об этом не спросил. Тогда уж точно он перед
всеми опростоволосится.
В этих размышлениях он и не заметил, как песня закончилась. Хорошо хоть
размышлял, молча и не изображал поющего. Из забытья вывели шумные
аплодисменты благодарных слушателей. Ну, уж нет, точно не Холмогорск.
Подмостки своего родного города он помнит. А тут и зал большой, каких он не
помнит, и разных и богатых аксессуаров полно. А вдруг они сейчас в Москве?
Да точно! По-моему, где-то в начале мая 1965 года они ездили в столицу на
торжества юбилея победы. Да и народ в зале очень уж торжественный и медалями
обвешанный. Участники, поди. И лица праздничные, счастливые и слегка
раскрасневшиеся. Перед концертом, скорее всего, у них был фуршет. А после
него ожидается банкет, как и случается на протяжении всех таких празднеств.
Это уже Антон рассуждал с политики не юнца, а опытного и прожившего немало
зрелого мужчины. Каким, почему-то, он здесь в детстве себя ощущал.
Да, зрители и гости праздника уйдут на торжества. А они, то есть,
устроители этого веселья зароются опять в свою берлогу, что им выделили для
ночлега организаторы концерта. Это если сейчас уже поздний вечер, или ночь.
Ну, а ежели позволяет время, то разрешат прогуляться по городу.
- С нами пойдешь? - вдруг кто-то спросил его сзади девичьим голосом. -
Мы собираемся в нашей комнате отметить концерт и праздник. С каждого по два
рубля. Я уже сдала за нас двоих.
Антон резко развернулся, и его бросило в жар. Это была она. И девушка
его сердечных страданий звала в свою комнату, где, как сама только что
говорила, собирается на банкет их компания. Такое предложение сбило его с
толку напрочь. Зачем и почему вдруг зовут его, если в их оркестре полно
парней гораздо солидней и взрослей. А эта принцесса, как Антон именовал ее в
своих думах, вдруг приглашает его в компанию своих друзей. И деньги заранее
сдала, уверенная в его согласии.
- А меня Антоном зовут, - неожиданно для самого себя промямлил он,
слегка заикаясь от пережитого волнения. Но потом осмелел и решился задать
самый волнующий вопрос последних двух месяцев. - А тебя как звать?
- Маша. Можно, если пожелаешь, Мария. Но, мне кажется, что уж слишком