"Вольдемар Грилелави. Игла " - читать интересную книгу автора

тела члены экипажа. Они обступили Италмаса и категорически потребовали
внятных разъяснений. И поторопили его с ответом, пока они еще в состоянии
держать себя в руках, иначе, если сейчас, а особенно Миша и Саша, сильно
рассердятся, то даже трудно представить, чего они наделают с техником.
- Честное слово, ребята, я абсолютно не виноват, - оправдывался
плаксивым голосом техник. - Это все вовсе и не я. У меня последние два дня
вообще отгулы были. А последний ремонт и приемку уже заканчивали без меня. Я
же не камикадзе, чтобы вылетать на настолько неисправной технике. У меня все
работало исправно.
- А я камикадзе? Да мне как-то по барабану, где ты был в день приемки,
и кто наворотил таких ляпов! - сердито тряс за грудки Италмаса Саша. - Я еще
зарплату за прошлый месяц получить не успел, а ты меня в гроб? Или ты не
ведаешь того, что по закону спартанцев бездетных воинов нельзя убивать. Моя
фамилия могла бы заглохнуть с этим двигателем. Ладно, там Миша и Гриша. У
них детей, включая своих, уже на несколько фамилий вперед. А я не имел
никакого права погибать. Ты своими руками посадил нас в совершенно
неисправный вертолет. Это уже преступление не только лишь по отношению ко
мне. И теперь за этот подлое покушение на наше драгоценное здоровье изволь
держать ответ.
- Предлагаю тяжело и с травматическими последствиями избить, - внес
деловое предложение Миша.
- Да я обоими руками голосую за твое предложение, - горячо поддержал
Саша.
- Не возражаю, - подытожил итоги разборки Гриша и предложил без
промедления приступить к экзекуции.
- Прямо здесь и сейчас, пока пыл не пропал. Вот под этими колесами. А
потом завернем в чехлы и торжественно прикопаем на краю аэродрома, - громко
проголосовал экипаж.
Техник Италмас максимально низко опустил нижнюю трясущуюся губу,
изобразив на своем скорбном лице страдание и раскаяние, и приготовился
заплакать. Хотя и понимал бессмысленность и бесполезность оправданий.
Заработал, так получи заслуженное физическое замечание и выговора. Но от
расправы Италмаса избавил подбежавший диспетчер Адхам, которого интересовали
вопросы и причины молчаливого явления вертолета без сообщений и объявлений.
- Что случилось, Гриша? Вас уже давно потеряли и собирались объявлять в
розыск. Что хоть передать на базу? У вас все в порядке? Я и не заметил, как
вы и откуда появились.
- По всем интересующим вопросам обращаться к нему. Вот к этому ударнику
всех пятилеток сразу, который три пятилетки способен выполнить за день. А
потом вот такие казусы происходят, - Гриша ткнул пальцем техника в грудь,
затем презрительно отвернулся и пошел в сторону их вагончиков, сиротливо
стоявших в безлюдном углу аэропорта.
Саша и Миша еще пару секунд постояли в боевой позе палача, страстно
желая продолжить начатое внушение. Но без командира чинить расправу уже не
хотелось. И сама злость куда-то улетучилась, и боевой пыл поутих. Как же
бить, если уже давно простили и забыли. Ничего не оставалось, как плюнуть
под ноги и пойти за Гришей.
Все волнения позади, и сильно расстраиваться за происшедшее не имело
никакого смысла. Ничего ведь уже не изменишь, а нервные клетки только
испортишь. Восстанавливаются они или нет - пока медики и ученые с этим