"А.С.Грин. Алые паруса (Феерия)" - читать интересную книгу автора

что будто отец ее ел человеческое мясо, а теперь делает
фальшивые деньги. Одна за другой, наивные ее попытки к
сближению оканчивались горьким плачем, синяками, царапинами
и другими проявлениями общественного мнения; она перестала,
наконец, оскорбляться, но все еще иногда спрашивала отца: -
"Скажи, почему нас не любят?" - "Э, Ассоль, - говорил
Лонгрен, - разве они умеют любить? Надо уметь любить, а
этого-то они не могут". - "Как это - уметь?" - "А вот так!"
Он брал девочку на руки и крепко целовал грустные глаза,
жмурившиеся от нежного удовольствия.
Любимым развлечением Ассоль было по вечерам или в
праздник, когда отец, отставив банки с клейстером, инструменты
и неоконченную работу, садился, сняв передник, отдохнуть, с
трубкой в зубах, - забраться к нему на колени и, вертясь в
бережном кольце отцовской руки, трогать различные части
игрушек, расспрашивая об их назначении. Так начиналась
своеобразная фантастическая лекция о жизни и людях - лекция,
в которой, благодаря прежнему образу жизни Лонгрена,
случайностям, случаю вообще, - диковинным, поразительным и
необыкновенным событиям отводилось главное место. Лонгрен,
называя девочке имена снастей, парусов, предметов морского
обихода, постепенно увлекался, переходя от объяснений к
различным эпизодам, в которых играли роль то брашпиль, то
рулевое колесо, то мачта или какой-нибудь тип лодки и т. п., а от
отдельных иллюстраций этих переходил к широким картинам
морских скитаний, вплетая суеверия в действительность, а
действительность - в образы своей фантазии. Тут появлялась и
тигровая кошка, вестница кораблекрушения, и говорящая летучая
рыба, не послушаться приказаний которой значило сбиться с
курса, и Летучий Голландец с неистовым своим экипажем;
приметы, привидения, русалки, пираты - словом, все басни,
коротающие досуг моряка в штиле или излюбленном кабаке.
Рассказывал Лонгрен также о потерпевших крушение, об
одичавших и разучившихся говорить людях, о таинственных
кладах, бунтах каторжников и многом другом, что
выслушивалось девочкой внимательнее, чем может быть
слушался в первый раз рассказ Колумба о новом материке. -
"Ну, говори еще", - просила Ассоль, когда Лонгрен,
задумавшись, умолкал, и засыпала на его груди с головой, полной
чудесных снов.
Также служило ей большим, всегда материально
существенным удовольствием появление приказчика городской
игрушечной лавки, охотно покупавшей работу Лонгрена. Чтобы
задобрить отца и выторговать лишнее, приказчик захватывал с
собой для девочки пару яблок, сладкий пирожок, горсть орехов.
Лонгрен обыкновенно просил настоящую стоимость из нелюбви
к торгу, а приказчик сбавлял. - "Эх, вы, - говорил Лонгрен, -
да я неделю сидел над этим ботом. - Бот был пятивершковый.
- Посмотри, что за прочность, а осадка, а доброта? Бот этот
пятнадцать человек выдержит в любую погоду". Кончалось тем,