"Александр Степанович Грин. В снегу" - читать интересную книгу автора

никому не хочется говорить.
- Остановитесь, доктор, - сказал начальник. - Отдохнем и проведем эту
ночь здесь. А завтра решим. Так? Отдохнув, вы будете рассуждать, как я.
- Нам есть нечего, - упрямо повторил доктор. - А держась берега, мы
можем встретить тюленей. Не правда ли, друзья мои? - сказал он матросам.
Четыре мохнатые фигуры радостно закивали. Им так хотелось поесть! Тогда
стали выгружать сани, и маленькая палатка приютилась около огромного
снежного холма, полного людей, собак. Все лежали, тесно обнявшись друг с
другом, и теплое, вонючее дыхание собачьих морд слипалось с дыханием людей,
неподвижных от сна, усталости и отчаяния.


II

Ночью один матрос проснулся, вздрагивая от холода. Он только что увидел
во сне свою мать, она шла по снежной равнине к югу. Матрос окликнул ее, но
она, казалось, не слышала. Медленным, старческим шагом подвигалась она и,
наконец, остановилась у снежного возвышения. Сердце матроса сжалось. Он
видел, как старушка нагнулась, погрузила в снег руки и, приподняв какой-то
темный круглый предмет, похожий на голову человека, прильнула к нему долгим,
отчаянным поцелуем.
- Боби! - сказал матрос товарищу. - Мне бы хоть рому глоток. Ты спишь,
Боби?
Товарищ его не шевелился. Скрючившись неподвижной меховой массой,
торчал он у ног проснувшегося матроса и мерно, часто дышал.
- Боби, - продолжал матрос, толкая спящего, - мне страшно. Мы никогда
не выберемся отсюда. Мы погибли, Боби, и никогда больше не увидим солнца.
Проснись, ты отдавил мне ногу.
Человек поднял голову, и матрос в белой, мертвенной мгле полярной ночи
узнал начальника.
- А я думал, что Боб, - пробормотал он. - Это вы, господин Джемс. Я вас
побеспокоил, но, может быть, я сошел с ума. Мне страшно. Мы никогда не
выберемся отсюда.
Мутный, горячечный взгляд Джемса был ему ответом. Начальник
быстро-быстро зашептал, обращаясь к невидимому слушателю:
- Двести пятьдесят миль, господа. Я - первый! Смелее, ребята, вы
покроете себя славой! Мы возвратимся по дороге, усыпанной цветами. Собаки
пойдут с нами. Я куплю им золотые ошейники.
Бред овладевал им и выливался в потоке бессвязных, восхищенных слов.
Матрос с тупым отчаянием в душе смотрел на пылающее лицо Джемса и вдруг
заплакал.
Но вскоре им овладела злость. Все погибают: из пятидесяти осталось
всего шесть.
- Околевайте, господин начальник! Вы такой же, как и все, нисколько не
лучше. Мы вам поверили и нашли смерть. Что ж - и вы с нами заодно, так уж
оно справедливее!
- Полюс, - сказал Джемс, метаясь в жару. - Я вижу его, он светел, как
синеватая глыба льда. Он мой.
Матрос сел на корточки, прислушиваясь к тишине. Болезненное храпение со
свистом вырывалось из ртов; все спали. Только больной и испуганный