"Николай Гродненский. Неоконченная война (История вооруженного конфликта в Чечне) " - читать интересную книгу автора

Дарго из нескольких орудий. Чтобы прекратить ее, Воронцов направил часть сил
(6 батальонов пехоты, 4 сотни линейных казаков, Грузинскую конную милицию)
на штурм вражеских позиций. Итогом дня 7 июля стал захват нескольких высот,
к вечеру оставленных отошедшими горцами, и потеря почти 300 солдат и
офицеров убитыми и ранеными. Бессмысленность этих потерь, замечает в работе
"Кавказская экспедиция в 1845 году" военный историк Б.М. Колюбакин, повлекла
за собой "начало упадка между войсками той бодрости, той неустрашимости и
того мужества, которыми они запечатлели славу русского оружия накануне..."
Тем временем утром 10 июля на высотах, верстах в девяти за Ичкерийским
лесом, показался обоз с провиантом для отряда. Чтобы доставить его в Дарго,
Воронцов отрядил 6 пехотных батальонов и 6 сотен конницы при 4 горных
орудиях - половину отряда под командованием генерал-лейтенанта Клюгенау.
Пехота выступила налегке, взяв с собой порожние мешки, чтобы насыпать в них
сухарей на всех. Едва колонна Клюгенау вступила в Ичкерийский лес, как
тотчас ее бойцы стали мишенью для многочисленных 15 горских стрелков, снова
занявших лесистые склоны. На марше уже выяснилось, что уничтоженные 6 июля
завалы сооружены вновь, да еще и более прочные. Авангардом командовал
генерал-майор Александр Пассек - храбрец из храбрецов. Он сам повел своих
солдат на штурм завалов. Стремительной атакой егеря преодолевали одно
препятствие за другим. Но темп движения бойцов Пассека был таков, что
остальная часть колонны не поспевала за ними. В образовывавшиеся
значительные промежутки то и дело врывался только что выбитый неприятель,
снова заваливал тропу деревьями, и главной колонне приходилось повторять то,
что уже было сделано авангардом, теряя людей и время. Где-то в середине пути
арьергард подвергся внезапной атаке большого числа чеченцев и оказался
отсеченным. Тщетно генерал-майор Викторов пытался организовать отпор
наседавшим горцам - его бойцов обуял панический страх. Развернуть артиллерию
не успели: вся прислуга была изрублена, орудия полетели в овраг, раненого и
упавшего наземь Викторова чеченцы искромсали шашками.
На помощь погибающему арьергарду Клюгенау бросил роту Навагинского
пехотного полка, она спасла остатки людей. Но 400 бойцов Викторова вместе с
начальником арьергарда было уже не вернуть. Отряд Клюгенау вышел из
Ичкерийского леса, по свидетельствам участников экспедиции, в "величайшем
беспорядке". Пока русские солдаты ночью набивали мешки сухарями, навьючивали
лошадей провиантом и порохом, мюриды Шамиля готовились к повторной встрече с
ними. Усилившись за счет подхода новых сил, ободренные видом множества
трупов врагов, усеявших лес, горцы восстанавливали старые и сооружали новые
завалы и засады. Обратный путь в Дарго барон Николаи и другие написавшие о
"сухарной" экспедиции офицеры вспоминают как жуткий кошмар. В течение б
часов 11 июля нагруженный припасами отряд с жестоким боем прорывался назад,
отражая бешеный натиск вчетверо превосходившего противника. Все верхушки
деревьев над тропой, по свидетельству Колюбакина, были заняты горскими
стрелками, с близкого расстояния расстреливающими русских на выбор. В
седловине хребта воинов-кавказцев ждало столь тяжкое испытание, что не
выдержали нервы даже у закаленных ветеранов: путь им преграждала огромная
баррикада из трупов. Вперемешку с убитыми лошадями лежали десятки обнаженных
тел их товарищей, павших накануне и зверски изувеченных. Солдаты Люблинского
полка, оказавшиеся первыми свидетелями устроенного по приказу Шамиля
жестокого зрелища, потеряли голову. Охваченные ужасом, они карабкались на
гору мертвецов и, не слушая приказов и команд, бежали вперед, лишь бы