"Ольга Громыко. Сотвори себе кумира" - читать интересную книгу автора

житейских невзгод за широкой спиной всенародного защитника, но и от души
его пожалеть. Зачем? Она сама не знает, но твердо уверена: герой, не
достойный жалости, не достоин и любви. Никто, кроме главной героини, то
бишь самой писательницы, не должен знать о его "хрупкой и ранимой душе",
надежно укрытой за "обманчиво бесстрастной внешностью".
Писательница увлеченно перебирает недостатки, благодаря которым герой
успешно избежал брачных уз до двадцати (тридцати, сорока, пятидесяти) лет,
и, страшно сказать, даже не познал настоящей любви. Ведь не любили его за
что-то привередливые женщины, предавали, обманывали, бросали... Но с
главной героиней, конечно, все будет совсем иначе! Она непременно отыщет
узкую тропку к "казалось бы, навек очерствевшему сердцу, размеренно
стучащему в широкой груди".
Лучше всего лишить героя руки. Или ноги. Красота особо не пострадает,
зато появятся необходимые комплексы.
Взвесив "за" и "против", она безжалостно отрезает герою правую руку.
Ничего, он же герой, одной левой управится. Пусть лучше питается нечищеной
картошкой и ходит с развязанными шнурками, чем хромает. Куда подевалась
рука? Допустим, предыдущий дракон отгрыз...
"...Герой выхватил лук, кинул на тетиву чернохвостую стрелу и, почти
не целясь, послал её в светящийся глаз твари..."
Стоп, стоп. Чем, простите, он натягивал лук? Писательница торопливо
обозревает увечную фигуру героя. На ум приходят то излишне фантастические,
то откровенно неприличные идеи.
Ладно, уговорили. Герой обретает руку и взамен лишается глаза - так и
целиться удобнее, и черная повязка поперек лица "придает его чертам
загадочность". Дракон повержен и бесславно исчезает в "колышущемся мареве
темно-зеленой крови. Герой вскочил на уступ и одним взмахом широкого
охотничьего ножа освободил её от пут. Она искательно заглянула в его
голубой глаз...".
Писательница недовольно морщится. После недолгого раздумья "глаз"
заменяется на "око". Муки творчества слегка нарушают координацию
писательницы, в текст вкрадывается досадная опечатка:
"Она искательно заглянула в его голубое очко..."
Пауза. Писательница, откинувшись на спинку стула, потихоньку
догадывается, что заглянула куда-то не туда, да и искать там, собственно
говоря, нечего.
Возможно, он страдал болезнью. Да, именно: "неизлечимой болезнью,
которая день за днем подтачивала его жизненные силы, подобно ненасытному
могильному червю. Его дни были сочтены, и лишь призрачная надежда на
магическое зелье, спрятанное в одной из тринадцати черных башен заклятого
королевства...". На ум немедленно приходит СПИД, за ним подтягиваются
туберкулез с гепатитом. Она поспешно исправляет: "страдал неизлечимой
незаразной болезнью". Вспомнить с ходу что-нибудь помимо синдрома Дауна она
не может, и лезет на полку за медицинской энциклопедии, которая услужливо
предлагает ей рахит, эпилепсию и плоскостопие.
Исцелив героя клавишей "Delete", писательница тут же снабжает бедолагу
уродливым шрамом поперек лица, который скроет красу героя от прочих
претенденток. Как, впрочем, и от главной героини...
Тут писательницу осеняет - проклятье! Черное, Ужасающе Злобное и
Неотвратимое Проклятье, наложенное некромантом из вышеупомянутой