"Ольга Громыко. Умысел и домысел" - читать интересную книгу автора

- Да ничего особенного. - Равнодушно ответила я, зашнуровывая сумку. -
Попытка взять упыря измором увенчалась гангреной, но благодаря мне у вас опять
появились шансы положить его в честном бою, если, конечно, выберете для ночных
бдений более теплое время года.
- А... это еще не самое плохое. - Больной с тяжелым вздохом откинулся на
подушку.
- Хм. А что, с вашей точки зрения, может быть хуже? - Я аккуратно
завинтила флакончик темного стекла, обмотала тряпицей и убрала в сумку.
- Навара в деревне. - Обречено выдохнул рыцарь. - Он все видел... Это
конец... я погиб...
С этими словами больной погрузился в забытье, оставив меня наедине с двумя
противоречивыми чувствами. Одним из них было страстное желание бежать из
деревни куда глаза глядят, причем немедленно и пока хватит сил. Вторым была
моя профессиональная гордость. Бежать? Мне, чародею 1-й категории? От Навары?!
Позор!
Навару я знала хорошо. Пожалуй, слишком хорошо... Доводилось
стакиваться... слава богу, тогда я еще не являлась объектом его травли -
Навара просто не счел меня достойным противником. С тех пор многое изменилось;
возможно, в худшую сторону, не спорю.
Итак, Навара. Если верить слухам, обнищавший дворянин, невесть кем и когда
посвященный в странствующие рыцари.
На рыцаря он походил меньше, чем я на весталку, как внутренне, так и
внешне. Навара достигал мне в лучшем случае до бровей, но компенсировал
недостаток роста избытком веса, обладая плавно-округлой фигурой гурмана.
Черные тонкие усики-эспаньолка, бородка жидким клинышком, стилизованная под
козью, зачатки плеши, отороченные длинными волосами, собранными в хвостик на
затылке - складывалось впечатление, что Навара дал обет носить облик шута до
победы над кровожадным драконом, спасения принцессы или иного благородного
деяния. К сожалению, благородные деяния не являлись смыслом его жизни.
Наварой в его крестовом походе двигала черная зависть.
Как падальщик, этот гнусный тип шел по следам героев, выспрашивал,
вынюхивал и распускал сплетни, до того логически продуманные и изощренные, что
развеять их не было никакой возможности. Раен Дольский, превосходный лучник и
фехтовальщик, способный голыми руками задушить вурдалака, с удивлением узнал,
что страдает нервным тиком и потому нанимать его нельзя ни в коем случае -
непременно провалит задание. Далене Топаз, моей бывшей однокурснице,
закончившей Школу Чародеев с отличием, предъявили обвинение в шарлатанстве.
Кивру Ружанскому во время приема в королевском дворце подали копченых жаб на
золотом блюде, искренне убежденные, что единственной пищей этого отшельника и
аскета являются земноводные.
Все трое безуспешно искали Навару уже несколько лет. Кивр, по воле случая
разделивший со мной обильную трапезу в городском трактире, клялся, что
единственной жабой, которую он съест в своей жизни, будет Навара, причем
коптить его Кивр будет собственноручно.
Я подозревала, что именно с Навариной легкой руки прослыла "самолюбивой,
безжалостной стервой, зело падкой на деньги". Во всем были свои положительные
стороны - дурная репутация автоматически повышала начальную ставку моего
гонорара, но она же значительно поубавила число работодателей. С некоторых пор
ко мне обращались лишь в самых безнадежных случаях, когда все остальные
маги-наемники сказали решительное "нет". Потому я и предпочитала работать в