"Павел Гросс. Ягодка (из цикла рассказов "Темные истории")" - читать интересную книгу автора

Колесов обошел вокруг Лисицкого, сидящего на стуле без спинки со
связанными при помощи длинных рукавов усмирительной рубашки руками. Он
встал напротив обвиняемого, и немного наклонившись к нему, посмотрел в
глаза убийцы. Черт подери, этот человек не мог быть тем, кем был на самом
деле. Ясные голубые, прямой, словно форштевень парусника нос, впадшие
скулы... Нет, может быть, он говорит правду? Хотя...
- Ну что, Лисицкий, - тихо сказал капитан, присаживаясь на стул. - Может
быть, снова попытаемся рассказать мне, что произошло в доме Зинаиды
Конопской?
- Вы знаете, - ответил маньяк. - Я уже не раз рассказывал эту историю.
Если честно, у меня уже ломит язык от бесконечных повторов пройденного.
Ответьте лучше вы мне: сколько можно пытать невинного человека?
В этот момент милиционер напрягся. Можно было заметить, как играют его
желваки, готовые в следующее мгновение вывалиться из скул.
- Ты, что, - закричал он. - Хочешь сказать, что ничего не делал? Урод таки
какой-то... Я сам заломил тебе руки в тот момент, когда ты, негодяй, жег
при помощи паяльной лампы собственные трусы, пытаясь тем самым, замести
следы изнасилования дочери!
Лисицкий в ответ только улыбнулся и закрыл глаза, не обращая больше
никакого внимания на дикие выкрики милиционера... Его взору тут же
предстала картина происшествия...




Недаром говорят, что из большой любви нередко взростает великая ненависть!
Точно так же произошло в семье Александра. Он и красавица Зина, полюбили
друг друга еще в школе. К слову сказать, они учились в одном классе. После
окончания десятилетки поженились. Спустя один год родилась дочка Галочка.
А чуть позднее Саша впервые в жизни "споткнулся"...
Однажды он задержался у приятеля за бутылочкой водки и, вернувшись, домой
далеко за полночь, увидел, как из его дома выходит сосед. В этот самый
момент он почувствовал, как в его голове что-то щелкнуло, а затем...
"Иди и искалечь этого недоноска!" - застучало в его висках.
Лисицкий не мог понять, что это. То ли попросту глюки, то ли белая
горячка. Он даже уколол себя иголкой, надеясь проверить, не спит ли он.
Нет, он был в полном здравии!
"Иди и искалечь этого недоноска!" - призывным эхом пронеслось в
разваливающейся от неимоверной боли голове.
Лисицкий присел возле забора и, охватив голову обеими руками, прошептал
себе под нос:
- Что это? Я схожу с ума?!
- Нет, малыш. Ты полностью здоров. Я - твой ангел хранитель... Помнишь
свое исчезновение?
Александр попытался вспомнить, но у него ничего не получилось.
- А... - говорил все тот же голос. - Понимаю, голова-то, вижу, побаливает.
Вот и не помнишь... А я все помню! И то, как мы спалили ваш поселок, в
надежде на то, чтобы внедрить меня в ваш мир. И то, как я собственными