"Василий Семенович Гроссман. Обвал" - читать интересную книгу автора

один справляется.
Ксения Александровна удалилась в прошедшее время, о ней говорили: "была",
а она дышала тяжело и шумно, и чувствовалось, что дыхание для нее
непосильная работа.
Лицо ее похудело за дни болезни и потому помолодело, напоминало Варваре
Александровне ту большеглазую девушку, которую считали самой красивой в
семье, в гимназии, в Самаре.
Варвара Александровна заплаканными глазами смотрела на шкафы, на картины,
на горку с посудой и подумала, что, вероятно, Ксения ни в одном из своих
трех замужеств не была счастлива.
Как-то по-новому видела Варвара Александровна комнату сестры, - с каждым
часом рвалась связь между Ксенией и Ксениными вещами, таяла ее безраздельная
власть над ними. И Варвара Александровна, плача о сестре, не могла
отделаться от беспокойных мыслей. Завещание, сделанное сестрой, давало
Варваре Александровне право по своему усмотрению делить наследство между
родственниками. И хотя Варвара Александровна гордилась тем, что без всякой
жадности, в ущерб себе разделит наследство, она стыдилась того, что мысли об
этом справедливом разделе не оставляли ее, и тогда она склонялась над
умирающей.
Ее кольнули слова Лены о старых, ношеных вещах.
Видимо, Лена была чем-то недовольна.
Лена была известна в семье своей практичностью, а в суждениях отличалась
прямотой и даже некоторым цинизмом.
Ей прощали это - уж очень тяжелой жизнью жила она: всегда в денежных
недостачах, работая на заводе с восьми утра, а дома, в жестокой
девятиметровой тесноте, занятая до ночи готовкой обеда, стиркой, шитьем. А
муж ее, Ваня, зарабатывал мало и имел пристрастие к пиву и портвейну.
Но на этот раз она не высказала своей раздраженной мысли.
И вот на слова Иры о грелке умирающая произнесла: "Не надо"...
Она уж не могла делить с людьми свои мысли и чувства, а в ее душе, мозге
продолжались боль, страх, воспоминания... Вот так же засыпанный обвалом
шахтер царапает ногтями камень, зовет, но никто в мире не слышит его.
Неужели она слышала, как молодой врач с широким, мясистым лицом негромко и
раздраженно сказал:
- Вопрос часов, больше вызовов не делайте, это бесполезно.
Всю жизнь, со школьных лет, Ксения Александровна удивлялась беспечности
младшей сестры; поражалась безрассудочности ее увлечений - почти
сорокалетней женщиной Варвара Александровна покинула мужа, известного
ученого, ради полюбившего ее никчемного и неудачливого женатого человека,
прихватив грудную Ирочку, ушла в комнату-клетушку, в деревянном домике, в
московском загороде...
Ксения никогда не упрекала сестру за этот безумный шаг, но Варвара
Александровна понимала свой грех - она, измученная, вернулась домой, и муж,
Ирин отец, сам измученный и исстрадавшийся, простил ее и ни в чем ни разу не
упрекнул.
А Ксения Александровна умела подавлять свои сердечные порывы, поступать в
жизни разумно и обдуманно, но в то же время честно и самоотверженно. Первый
муж ее, знаменитый московский юрист, был арестован через четыре месяца после
того, как они поженились. Она двенадцать лет ждала его, ездила к нему в
лагерь и вышла вторично замуж лишь после его смерти. А ведь она его не