"Вас.Гроссман. Годы войны " - читать интересную книгу автора

Налёт немецкой авиации начался около двенадцати часов ночи. Первые
самолёты-разведчики, шедшие на большой высоте, сбросили осветительные ракеты
и несколько кассет зажигательных бомб. Звёзды стали исчезать и меркнуть,
когда белые шары ракет, подвешенные к парашютам, разгораясь, повисли в
воздухе. Мёртвый свет спокойно, подробно и внимательно освещал площади
города, 25

улицы и переулки. В этом свете встал весь спящий город: белая фигура
гипсового мальчика с горном, поднесённым к губам, возле Дворца пионеров;
заблестели витрины книжных магазинов, и розовые, синие огоньки зажглись в
огромных стеклянных шарах, стоявших в окнах аптек. Тёмная листва высоких
клёнов в парке вдруг выступила из тьмы каждым резным своим листом, и
возбуждённо закричали глупые молодые грачи, поражаясь внезапному приходу
дня. Осветились афиши о спектакле в театре кукол, окна с занавесками и
цветочными вазонами, колоннада городской больницы, весёлая вывеска над
небольшим рестораном, сотни садиков, скамеечек, окошек, тысячи маленьких
покатых крыш; робко заблестели круглые оконца на чердаках, янтарно-жёлтые
пятна поползли по начищенному паркету в читальном зале городской
библиотеки... Спящий город стоял в белом свете осветительных ракет, город, в
котором жили десятки тысяч стариков, старух, детей, женщин, город, росший
девятьсот лет, город, в котором триста лет тому назад построили учёную
семинарию и белый костёл, город, в котором жили поколения весёлых студентов
и умелых мастеровых людей. Через этот город шли когда-то длинные обозы
чумаков, бородатые плотовщики медленно проплывали мимо его белых домов и
крестились, глядя на купола собора; славный город, заставивший расступиться
густые, сырые леса; город, где из столетия в столетие трудились знаменитые
медники, краснодеревщики, кожевники, пирожники, портные, маляры, каменщики.
Этот красивый старинный город на берегу реки был освещён тёмной августовской
ночью химическим светом ракет.
Сорок двухмоторных бомбардировщиков ещё днём были подготовлены к
налёту. Немецкие техники в мундирчиках с аптекарской точностью наполняли
баки прозрачной, лёгкой жидкостью. Чёрно-оливковые фугасные бомбы и
серебристые зажигательные в пропорции, установленной для бомбёжки городов,
были подвешены к плоскостям. Командир, оберст, знакомился с точным планом
полёта, данным штабом, метеорологи сообщили достоверные сводки погоды.
Лётчики жевали шоколад, покуривали сигареты, писали домой шутливые короткие
открытки, - всё это были холеные мальчики, с модной стрижкой.
С ноющим звуком шли самолёты. Их встретил колючий огонь зениток, лучи
прожекторов ловили их, и вскоре один из самолётов загорелся; словно
испорченная кар-26

тонная игрушка, кувыркаясь, пошёл он к земле, то заворачиваясь в
тряпицу чёрного пламени, то выпадая из неё. Но лётчики уже увидели спящий
город, освещённый ракетами.
Один за другим прокатились над городом взрывы, земля дрогнула от них,
со звоном полетели стёкла, посыпалась штукатурка в домах, сами собой стали
открываться окна и двери. Полуодетые женщины, держа на руках детей, бежали к
щелям. Игнатьев, схватив за руку Веру, побежал с девушкой к окопу, вырытому
у забора. Там уже собрались немногочисленные оставшиеся в доме жильцы.
Медленно вышел во двор старичок-юрист, у которого жил на квартире комиссар.