"Елена Грушко. Ночь (Рассказ)" - читать интересную книгу автораударяясь о ветки тополя, дождь за приоткрытым окошком. Ушла. Улетела!
Ерасимов в два прыжка достиг окна, рванул створки, пал на подоконник животом: не на асфальте ли, не дай бог, лежит она, раскинув сломанные крылья? Но тут же сообразил, что вверх надо смотреть, на звезды! Там она, реет в вышине! Однако ничего не увидел: небо было мутным, серо-черным, дождевым. Ушла Муза, как луна за тучи! Стало больно, душно, захотелось на свежий воздух. Окна показалось мало, да и тяжко было рядом с этим окном, в этой комнате... Побежал по лестнице. Но и во дворе не вздохнулось легче. Он обогнул дом, прислонился к стене, поднял лицо к дождю. Город казался неживым, дождь еще всхлипывал, будто раненый воробей или обиженная женщина. Тополиные сережки чвякали раздавленными червяками. Ерасимов закрыл глаза. Сердце кто-то сдавил, потом отпустил нехотя. И еще раз. Можно ли так бегать по лестнице - наверняка весь подъезд перебудил своим топотом, - а главное, можно ли так волноваться?! Ну что произошло? Ну кого он потерял? Женщину... Да разве это женщина! Музу... Да какой же толк с такой музы! Попусту растревожила - и все. Деревья зашумели, словно их крылом коснулся ветер. Чья-то тоска летела над городом. Ерасимов медленно брел вверх по лестнице. А вот назло ей сесть сейчас за стол и написать... Про все, что случилось, и написать. Кому расскажешь - ни за что не поверит, а бумага все стерпит. Еще и скажут: каков полет творческого воображения! Есть такой жанр - фантастика. Вроде как сказки для взрослых. Предостерегающий вскрик Щекиладко: "Она босая и крылатая!", метание Музы в полутьме подъезда, их разговор и ее соленые губы, его измазанные в чернилах пальцы... Только сцену ванной он постарался забыть. Ведь можно придумать другой конец к этой истории - счастливый конец! Например, он снова встретил ее, и она сама подала ему свое перо... или какое-нибудь там сгило... Нетерпение переполняло его. Скорее! Свет. Бумага. Ручка - добрая старая шариковая, конечно. Вот о"о, слово! Ну!.. И едва коснулся бумаги, как распахнулись тучи, хлестнуло по глазам лунным светом... И, на миг ослепнув, увидел себя Ерасимов уже в диковинном саду, меж роз и струй, возле терассы с колоннами. На мраморной скамье возлежала изящная, миниатюрная черноволосая женщина, одетая во что-то белое, ниспадающее затейливыми складками. Она была не первой юности, но облик ее был воистину чарующ. Она тоскливо смотрела на Ерасимова, будто на пустое место, задумчиво водя пальцем в воздухе. Черные брови сошлись на точеном лбу, словно в мучительном раздумье. Выхватила розу из белого мраморного вазона, нервно переломила стебель, отбросила... И вдруг словно бы легкий ветерок пронесся по саду, вдали зазвучала чуть слышная музыка. Незнакомка встрепенулась. Ерасимов закинул голову. Что это! Что это!.. Медленно поводя легкими крылами, с неба спускалась... Муза! Ерасимов бросился было к ней, да запнулся от боли в босой ноге - наступил на острый камушек садовой дорожки. Но... почему он босоног? И что это за тряпки жалкие с него свешиваются?! |
|
|