"В.Ф.Грушко. Судьба разведчика " - читать интересную книгу автора

листовки подальше. Этот маленький вклад в антифашистскую борьбу был очень
важен для меня, он стал моим первым осознанным политическим действием.
С информацией в Таганроге во время оккупации было очень плохо.
Радиоприемники немцы конфисковали, советские газеты, естественно, не
продавались. Единственный способ узнать новости в таких условиях - это
"беспроволочный телефон", то есть разговоры и слухи. Впрочем, имелся еще
один источник. В городе издавалась профашистская газета на русском языке.
Она вывешивалась в центре, и я бегал туда, чтобы прочитать ее. Многие
горожане принципиально даже не смотрели на нее, но я решил с ее помощью
узнать о положении на фронте, применив свои аналитические способности.
Разумеется, вся газета пестрела сообщениями о невероятных успехах
"победоносного вермахта": огромное количество немецких танков задействовано
в битве под Курском; внешняя линия обороны русских прорвана; немецкие танки
прошли на 3 километра в глубь расположения противника.


16

Так, думаю, если немецкие танки, которые способны преодолевать 50-60
километров в сутки, углубились на 3 километра, значит, ветер явно дул им не
в спину. Наоборот, встречный ветер, видимо, был сродни урагану. Надо
отбросить всю шелуху и сосредоточиться на информации об этих 3 километрах.
Чуть позже, когда я прочитал в одном из номеров, что доблестные немецкие
войска героически отражают советские атаки, стало ясно: фашисты увязли под
Курском.
Текст был дешифрован!
Освобождение Таганрога произошло так же быстро, как и его захват. Немцы
в панике бежали. 30 августа 1943 г. Красная Армия вступила в центр города.
Мне недавно исполнилось 13 лет. Едва заслышав о вступлении наших в город,
мчусь со всех ног босиком на Вокзальную площадь. Там уже собрался стихийный
митинг: человек 500-600 окружили танк Т-34, на котором стоит генерал и
говорит о том, что предстоит сделать в первую очередь для возвращения городу
нормальной жизни: восстановить разрушенные объекты жизнеобеспечения,
наладить снабжение продуктами питания, дать людям работу.
После освобождения продукты мы по-прежнему получали по карточкам, но
заводским рабочим стали выдавать 800 грамм хлеба в день, госслужащим - 500,
а иждивенцам - 300 грамм. Колоссальная разница по сравнению с тем, что люди
получали в оккупации! Я вновь вспомнил вкус растительного масла. Открылись
учебные заведения, и я пошел учиться в четвертый класс школы
железнодорожников. Занятия проходили не в школьном здании, которое было
приспособлено под военный госпиталь. Впрочем, там для школьников нашлось
занятие. Во-первых, мы пытались как-то развлекать раненых. Они лежали
вповалку в помещениях, пропитанных запахами крови, гниющих бинтов и
лекарств. Кто без руки или без ноги, кто парализован. Одни могли
разговаривать, другие - нет. Преимущественно крестьянские дети из разных
советских республик, представители различных народов. Одни умирали, другие
продолжали в невыносимых муках бороться за жизнь. Казалось, человеческая
боль пронизывает классные комнаты. Она передавалась и нам,
двенадцати-тринадцатилетним, впервые познавшим, что такое человеческие
страдания.