"В.Ф.Грушко. Судьба разведчика " - читать интересную книгу автора

слов тут же отремонтировал их. Его руки были умелыми и проворными. В то
время ему было за девяносто.
Всю свою жизнь он прожил в Алексеевке, маленькой деревушке в
Матвеев-Курганском уезде Ростовской губернии, что в 40 километрах от
Таганрога. Южнороссийский город Таганрог, старинный город-крепость и
город-купец на границе с Украиной, - это моя родина.
Мои дед и бабушка тоже родились в Алексеевке, в Таганрог же, где отец
моей матери устроился работать на железную дорогу, пере-
* "Этот мальчик - не еврей!"


10

ехали в начале века. Они купили маленький домик, так называемую саманку, или
мазанку, как таганрожцы иногда называют эти дома, преобладавшие в местной
архитектуре еще долгие десятилетия. Саманки, как правило, состояли из двух
комнат - кухни и горницы. Каждая комната размером примерно четыре на четыре
метра с земляным полом. Такие дома в Таганроге сооружаются и поныне, и
старые постройки тоже неплохо сохранились. Когда 5-6 лет назад я ездил
проведать мать, меня поразило то, что домик на Базарной улице выглядел как и
прежде. Внутри все то же отопление углем, водопровода как не было, так и
нет. Только полы стали деревянными. Если бы не телевизионные антенны на
крышах и линии электропередачи вдоль улицы, можно было бы предположить, что
на дворе начало века.
Примитивные условия? Да. Но не нужно забывать, что на теплом юге России
жизнь людей протекала в основном вне дома. В каждом дворе была летняя кухня
с печкой. За исключением зимы, домами пользовались в основном для ночлега.
Вскоре после революции с дедом случилось несчастье. Он попал под поезд
и потерял руку. С этого момента семейству пришлось жить на ничтожную пенсию.
Семья была очень бедной, но, как и многие другие, неприхотливой и весьма
набожной. Все пели в церковном хоре, а мама продолжает эту традицию и
сегодня. Пение принесло ей даже некоторую известность: она многие годы
выступала в различных народных хорах и ансамблях. Есть даже выпущенная с ее
участием пластинка, запись которой проходила под руководством известных в
40-е годы советских композиторов - братьев Покрасс. Но это к слову. Пение,
безусловно, помогало матери скрасить скромную, без особых ярких событий,
жизнь.
Дед Михаил умер зимой 1941 года, то есть во время оккупации Таганрога
немцами. Взрослых мужчин в доме не было, и мы - я, мать и бабушка -
разломали забор и из гнилых досок сделали гроб, разбив руки в кровь, потом
отвезли его на нанятой подводе на кладбище, где и похоронили. Для меня это
были первые похороны близкого человека.
Отец, Федор Ильич Грушко, также был выходцем из бедной семьи. Его отец,
работавший кузнецом, умер от тифа еще до революции, оставив жену и
тринадцать детей-сирот. Федор, родившийся в 1903 году, был старшим из них, и
на его плечи легли основные заботы. Надо было поставить братьев и сестер на
ноги, поэтому мой будущий отец устроился учеником токаря на завод и вскоре
освоил эту профессию. Постепенно материальное положение семьи улучшалось..
Федор познакомился с Александрой Михайловной Сидоренко, и в 1928 году они
поженились. Год спустя у них родился сын Юрий, который умер, не прожив и