"Одетт Жуайе. Дневник Дельфины (Повесть) " - читать интересную книгу автора

а преподаватель делает вид, что тебя не существует, как будто ты не в счет.
Все шло, как обычно, и не так, как обычно. Чувствовалось: что-то
произошло. Я зря старалась, мне не хватало мужества. Сердце было не на
месте, и показное безразличие мадемуазель Обер ужасно расстраивало меня, я
ведь понимала, что она думает. После необычайной благосклонности, которую
проявил по отношению ко мне месье Барлоф, я смогла так провиниться!
Учительница права: я не заслуживаю уважения!
Урок кончился, мы сделали глубокий реверанс. После этого полагалось еще
раз присесть перед учительницей, а она должна протянуть каждой из нас руку.
Когда подошла я, она не дала мне руки и сказала:
- Не люблю непослушных!
Я чуть не заплакала. Надзирательница собрала нас и повела на сцену, на
репетицию балета "Как живая".
Увы, я была слишком встревожена, чтобы просто радоваться новой встрече
с месье Барлофом. Я очень хотела увидеться с ним и в то же время боялась:
вдруг он тоже сердится, вдруг и он станет ругать меня за вчерашнее. Но,
казалось, он был не в курсе. Для него существовал только танец, только
балет, который он собирался поставить. Он слишком велик для наших мелких
историй. И вообще в Опере дети существуют как бы отдельно от взрослых: да,
мы ими восхищаемся, но они... они нас не замечают.
Репетиция началась. Балет будет очень забавный, потому что кукла
Галатея все время надоедает своему создателю, чтобы он занимался ею. Галатеи
не было бы без него, и она ревнует его ко всем и ко всему. Я себя
чувствовала именно так, как эта кукла. В Опере месье Барлоф был для меня
всем, потому что он олицетворял собой Балет.
Там есть одна сцена, когда создатель куклы, прогуливаясь с ней в парке,
хочет поухаживать за хорошенькой няней, и кукла ужасно сердится. Это очень
смешно, но одновременно и печально, потому что кукла боится остаться
одинокой и заброшенной. Роль хорошенькой няни исполняет мадемуазель Лоренц.
В жизни не видела таких нянь - ни в Тюильри, ни в Булонском лесу!
Работа была в самом разгаре, и я уже потихоньку начинала чувствовать
себя счастливой, когда явился Дюмонтье. Он остановил репетицию, правда,
извинился, но остановил. Мэтра это привело в бешенство.
- Простите, мэтр, но Надаль вызывают в Дирекцию.
Какой ужас, какое несчастье! Все из-за меня!
Мэтр нетерпеливо и свысока заметил, что он репетирует. Но Дюмонтье
настаивал:
- Это приказ. Я очень огорчен, но речь идет о необходимых
формальностях.
- Для меня балет - единственная необходимость, и я не люблю, когда мне
мешают!
- Мэтр, Опера - это еще и учреждение... Я постараюсь вернуть вам Надаль
как можно быстрее.
- Надеюсь. Но я буду жаловаться директору.
- Так он же сам и послал меня!
Мэтр был явно недоволен, но подчинился. Что до Дюдю, то он, наоборот,
даже и не скрывал, что страшно рад "победе" над месье Барлофом. Он сделал
мне знак следовать за ним.
Значит, дирекция расследует несчастный случай. Дело принимает небывалый
масштаб! Все смотрели на меня, и я не могла понять, то ли они смотрят с