"Одетт Жуайе. Дневник Дельфины (Повесть) " - читать интересную книгу автора

простила мою вину, мою ложь, мое молчание? Я знала, что мама простит меня,
но я бы слишком низко пала в ее глазах, я бы лишилась ее такого дорогого для
меня доверия. Мама - за честность и мужество, а я действовала как лицемерка
и трусиха!
- Значит, они собираются исключить весь класс? - угрожающим тоном
спросил месье Морель.
Бернадетта тотчас же откликнулась:
- Нет, только Дельфину, потому что она не наябедничала на других.
- Но это возмутительно! Наябедничала - не наябедничала, все это,
конечно, очень важно, но истина - совсем другое дело!
Месье Морель нервничал.
- Я сам расскажу, как все было! Я этого так не оставлю!
Потом он опять заговорил со мной очень ласково:
- Иди домой, малышка. Скажи все маме. У тебя самая лучшая мама в мире!
Я буквально утонула в слезах.
Но Бернадетта и ее мама, утешая меня, тоже умоляли рассказать все маме.
Сказать правду, чистую правду, всю правду.
Я больше не была одна. Я больше не останусь наедине с нашей виной. Да,
настало время пойти домой и поговорить наконец с мамой!

Семья Морель подбодрила меня, придала мне мужества, я решилась
признаться маме во всем, не носить в себе больше эту ужасную тайну. Но когда
я пришла домой, там никого не было. Да, никого!
Мама куда-то ушла. Я быстренько поднялась к мадам Обри в надежде, что
она зашла туда, но и там ее не оказалось. А мадам Обри очень удивилась, что
мы разминулись, потому что, оказывается, мама отправилась за мной в Оперу.
Да-да, в Оперу!
Ну, это уже слишком! Мама сейчас все узнает, и у меня даже не осталось
возможности сознаться самой!
Я опять вернулась к себе. Положила письмо с известием о моем исключении
на стол - так, чтобы сразу было заметно, и ушла, чтобы скрыться. Я слышала,
как мадам Обри сверху зовет меня, но я бегаю быстрее, чем она, и мне удалось
исчезнуть. Я умирала от стыда и от горя.
И вот я снова принялась шагать. Со вчерашнего дня я только и делаю, что
брожу без всякой цели, хожу, хожу, хожу...
Я спустилась на берег. Мне хотелось пропасть, будто меня и не было,
чтобы все обо мне забыли.
Стемнело. Река была совсем черной. Я больше не жила. Я стояла совсем
рядом с этой черной водой...
Не знаю, сколько я так простояла, но внезапно на меня обрушился сноп
света: фары огромного грузовика. Я не решилась пошевелиться, ослепленная,
замкнутая в этом круге света. И вдруг я увидела месье Обри, который
осторожно подбирался ко мне, а потом подошел и вцепился мне в плечо. Он
держал меня так крепко, будто боялся, что я сейчас улечу. Он сипло произнес:
- Ну, ты могла бы похвастаться, что заставила нас побегать! Разве мало
быть просто звездой, а не падающей звездочкой? Мама совсем задохнулась!
И я увидела маму, которая приближалась ко мне так же осторожно, а за ее
спиной маячил шофер грузовика, которому удалось обнаружить меня. Мама
казалась совершенно измученной. Она плакала, ей было трудно говорить. Она
опустилась на колени, чтобы стать со мной одного роста, прижала меня к себе.