"Владимир Губарев. XX век: исповеди (Судбба науки и ученых в России) " - читать интересную книгу автора Именно так рождаются легенды.
На самом деле все было иначе. В архивах подлинник письма Г.Н. Флерова Сталину не обнаружен. Иное дело, его обращения к И.В. Курчатову. Вместе с К.А. Петржаком Флеров в канун войны проводит серию уникальных экспериментов по спонтанному делению ядер. Эти работы сегодня являются хрестоматийными, но в то время оценить их могли только специалисты. Флеров и Петржак не входили в число тех ученых, которые "бронировались" от фронта, а потому они попали в действующую армию. "Защитить" ученых могла бы Сталинская премия, на которую их выдвинула Академия наук. Однако премия не была присуждена. Тогда зашла речь о повторном выдвижении... И тут активную роль играет Курчатов. Переписка с ним Флерова сохранилась. 17 февраля 1942 года Флеров пишет Игорю Васильевичу: "Засыпал Вас письмами. Их количество - показатель моей не слишком большой занятости, сумбурное же содержание показывает, что все еще серьезно отношусь к своей прежней научной "деятельности", считая свою работу сейчас временным и не слишком целесообразным явлением... Я недавно посылал письмо т. Кафтанову - просил разрешить нам заниматься ураном... Я буду ждать ответа тов. Кафтанова еще 10 дней, после чего буду писать еще одно письмо в Москву же. Может быть это самогипноз, но сейчас убежден, что уран, если и будет использован, то только для мгновенных цепных реакций, причем опасность этого действительно реальна, запал может быть легко осуществлен с внутренней постановкой опыта. Конечно, еще далеко не ясно, получится у нас что-нибудь или чет, но работать, во всяком случае, необходимо". 37 И тут же Флеров высылает рукопись своей статьи "К вопросу об использовании внутриатомной энергии" Курчатову. Тот добивается, чтобы Комиссия при СНК СССР по освобождению и отсрочкам и призыва (а только она в годы войны освобождала от службы в действующей армии) отозвала Г.Н. Флерова с фронта. Это было сделано. Однако отсрочка ученому давалась только на 1942 год. И тогда в судьбу Флерова вмешивается его учитель академик А.Ф. Иоффе. В одном из своих писем Флеров довольно резко высказывается об академике Иоффе, считая, что именно он повинен в приостановке работ по урану. Абрам Федорович знает об этом. Но, тем не менее, по просьбе Курчатова как вице-президент АН СССР обращается к С.В. Кафтанову: "...Г.Н. Флеров (выдвинутый в 1940 году кандидатом на премию имени Сталина) является одним из наиболее осведомленных, инициативных и талантливых работников по проблеме урана в СССР. Я считаю поэтому необходимой демобилизацию его и привлечение к разработке специальных научных вопросов и, в частности, проблемы урана в СССР". И как приложение вице-президент посылает расчеты Флерова по урановой бомбе. Это обращение играет решающую роль: Флеров отозван из армии, он приступает к работе по "Урановому проекту". Однако Уполномоченному ГКО по науке С.В. Кафтанову вскоре приходится еще раз помогать Флерову. |
|
|