"Игорь Губерман. Вечерний звон " - читать интересную книгу автора

Одновременно взгляните и налево, и направо

Повсюду ездить - очень я люблю и страсть мою усердно утоляю. В
молодости это объяснялось любопытством, ныне меня колет в зад совсем иное
побуждение. Оно понятно мне и объяснимо с легкостью. Я себя в Израиле
чувствую настолько дома, что периодически ужасно тянет погулять по улице.
Одна моя знакомая заметила со справедливой прямотой: нас тянет на люди,
чтобы свой показать и у других посмотреть. И в некоем общем смысле так оно и
есть. Поэтому, как говорила некогда поэтесса Давидович, пока можешь ходить,
надо ездить. Я это и делаю по мере сил. А что касается возможностей, то их
предоставляет случай. Любое путешествие весьма обогащает кругозор. Сколь ни
тривиальна эта фраза, в ней имеется разумное зерно, и я его сейчас охотно
вылущу.
Будучи сам личностью в высшей степени слабообразованной и несведущей в
чем бы то ни было, я с благодарностью ловлю любые крохи, что перепадают мне
случайно с пиршества сегодняшнего знания. Впрочем, и вчерашние крохи мне
столь же интересны и питательны. Я в этом смысле часто напоминаю собой
коллег и друзей некогда знаменитого штангиста Григория Новака. Это было в
очень, очень давние времена. Даже, возможно, еще раньше. В ходе какой-то
затянувшейся ресторанной пьянки этот русский богатырь (и одновременно -
гордость еврейского народа), осерчав на собутыльника, кинул в него стол.
Нет, не опрокинул, даже не ударил его столом (что мог бы сделать ввиду
былинной могутности), а именно кинул. Чем нанес телесные увечья. Нет, его,
насколько помню, не судили, но лишили права поднимать штангу -
дисквалифицировали, говоря по-спортивному. И стало Грише очень скучно жить.
Однако же коллеги его не забыли и довольно часто навещали. В основном это
были богатыри из Азербайджана, Грузии и Армении. Вообще ведь такой вид
спорта, как поднятие штанги, стоит по интеллектуальной насыщенности сразу
после перетягивания каната, именно такого уровня и были эти верные друзья. А
сам Григорий Новак, как я уже намекнул, был евреем, из-за чего хранил в себе
какие-то обрывки знаний, кои усердно пополнял, страдая неискоренимым
национальным любопытством. Этими знаниями он теперь потчевал навещавших его
коллег. И те в таком восторге находились, что каждый раз, уходя, неизменно
говорили ему одну и ту же фразу:
- С тобой, Гриша, один вечер посидишь - как будто среднее образование
закончил!
Именно такое чувство я испытываю неизменно, если мне вешают на уши все
равно какую познавательную лапшу. Так что в этом смысле я - турист, но так
как мне по жизни довелось бывать экскурсоводом, то не рассказать об этом
просто не могу.
Каждый, кто хоть раз водил экскурсии, прекрасно знает, что турист -
совсем особое двуногое и требует для обращения с собой особых навыков.
Есть у нас тут с Окунем приятель - чистой выделки еврей по
разнообразному бурлению способностей. Был некогда пианистом, после стал
доцентом по марксистско-ленинской философии, в Израиле образовался по
туристической части. Вскоре обзавелся собственной конторой Кука, отправлял
туристов по набитым и заезженным маршрутам, даже дом построил на всеобщем
нашем любопытстве к путешествиям. Тут-то в нем и оживился мелкий творческий
бес, почти было скукожившийся от густых коммерческих забот. А может быть,
взыграла пресловутая духовность, жуткое и вязкое наследие каждого советского