"Алеш Гучмазты. Матрона " - читать интересную книгу автора

безрезультатно - она и согласия не дала, и не отказала. "Посмотрю, подумаю,
прикину", - таков был ее ответ.
Когда тот, что постарше, вышел - и соседка вслед за ним, - парень,
задержавшись у порога, сказал:
- Я еще приду. Мы не из тех, с кем позорно родниться. Я буду почитать
вас, как сын, а вы мне станете матерью.
- Я бы, конечно... Какой женщине не захочется войти в дом, в котором
живут такие, как ты, - глубоко вздохнув, сказала она, - но...
- Но? - он удивленно вскинул брови.
- Ты что, не знаешь людей? Разве они простят, если женщина моего
возраста выйдет замуж?
- Вы только согласитесь, а люди пусть говорят, что хотят. Всякий живет,
как может. Стыд - хорошая вещь, но зачем он нужен, если опутывает человека
по рукам и ногам.
И тут она начала жаловаться. Когда на глаза ее навернулись слезы,
парень вздохнул и участливо взял ее за руку. Она говорила о неизбывном своем
несчастье, причиной которого была, конечно же, ее врожденная стыдливость,
сковывавшая, не дававшая ей и шагу шагнуть без оглядки на людей. Из ее
сбивчивой речи нетрудно было понять лишь то, что ей очень хочется, чтобы
этот золотой парень вызволил ее из ада одиночества и увел к себе домой, к
своему отцу, дал ей возможность хоть на закате жизни насладиться счастьем
семейной жизни. И тут парня осенила замечательная мысль: чтобы ее замужество
не вызвало пересудов, он с приятелями заявится сюда ночью, верхом на конях,
заявится и как бы похитит ее. Мысль ей понравилась, но приятели смущали ее,
она застыдилась, заранее краснея, и потому условились так: он приедет верхом
на коне, но один.
На том и расстались.
В назначенную ночь она ждала его в постели. Не связала узлов, ничего не
собрала в дорогу. Лежала голая в постели и ждала. В углу тускло горела
лампа. Слабый огонек едва освещал комнату, и неясные тени на потолке
тревожили ее, вызывая в памяти что-то забытое, давнее. И она вспомнила:
точно так же дрожала она, когда вышла за Джерджи и после свадьбы они
уединились в своей комнате. И сразу, как только вспомнила, время будто
остановилось, и ожидание стало казаться бесконечным.
Наконец - в полночь, или чуть позже - в дверь постучали.
- Войдите, - сказала она хриплым от волнения голосом.
Войдя в дом, парень изумленно уставился на нее.
- Готова? - спросил он.
- Присядь, - она указала ему на постель.
Он как-то рассеянно повиновался. Спросил:
- Что с вами?
- Ничего не получится.
- Почему?
- Заболела, наверное. Потрогай лоб, горю вся.
Он нагнулся к ней, положил руку на лоб. Его глаза были так близко, что
когда она, отбросив одеяло, протянула к нему руки, ей показалось - это небо
упало на нее. Парень рванулся, пытаясь высвободиться, но она так ждала его и
так хотела, что из ее объятий его не вырвала бы и воловья упряжка. Тысячи
пар волов не хватило бы. И, смирившись, он упал на ее пылающее тело.
Есть оно, есть счастье на земле.