"Вячеслав Жуков (Джеймс Гудвин). Сердце дурака" - читать интересную книгу автора

достаточно изможденном виде, который неплохо сочетался с костюмом похоронного
покроя и черными очками, скрывающими мои юные годы. Доклад я прочел, и даже
умудрился ответить на все вопросы, краем глаза отмечая прелестных участниц
конференции. Когда я, в общем-то довольный собой, возвращался в пансион Доброй
Надежды, куда меня засунула студенческая община, сзади послышались чьи-то
торопливые шаги. Тогда я считал себя парнем не робкого десятка, однако на
узкой грязной улочке чужого города почувствовал себя неуютно. И, изменив
своему правилу, резко обернулся. Навстречу мне с огненной горы в неоновых
сполохах ночной рекламы спускалась принцесса, нет - богиня - в голубом брючном
костюме. Мысленно я упал ниц: нежный цвет прекрасного лица, походка Венеры и
рост соответствующий. Девушка, по-видимому, случайно остановилась возле меня и
спросила:

- Вы наш гость? Кажется, это вы только что выступали на конференции?

Спорить было бесполезно, даже если бы я мог еще в то время спорить.

- Точно. Я был там.

- Мне понравился ваш доклад.

- Вы мне тоже нравитесь, - забыв всякую осторожность, признался я.

Девушка внимательно посмотрела на меня и, улыбнувшись, сказала:

- Что ж, зато честно.

- Меня предупреждали, что я чересчур прямолинеен. Вот и сейчас не могу
совладать с собой и говорю то, что думаю, - закинул крючок я.

Она еще раз улыбнулась - зубы у нее - класс, и протянула мне руку:

- Рада познакомиться, Мила Дэ.

И пока я соображал, что делать с ее рукой - то ли целовать на манер
графьев, то ли потрясти и бросить, она выдала:

- Вы всегда так неумело кокетничаете?

Тут уж я не выбирал, нагнулся, как положено, дотронулся кончиком носа до
бархатной ручки - запах столичных духов (Аристократия!) - и все это время
смекал: хитрая бестия, хитрей меня. Теперь она мне по-настоящему понравилась,
аж сердцем прикипел. Разогнувшись и ханжески вздохнув, я сказал:

- Вы единственная, с кем я так откровенен.

Она рассмеялась и взяла меня под руку.

Таких девушек теперь не сыскать. Нужно ее держаться. Город незнакомый,
глухой, и если уж сливки здесь такие, то представляю, каково тут дно. И я,