"Тонино Гуэрра, Федерико Феллини. Амаркорд" - читать интересную книгу автора

Мимо калитки проезжает извозчичья пролетка. Рядом с кучером восседает
Бобо, а на сиденьях друг против друга - его родители, дед и братишка.
Пролетка огибает ограду и останавливается у ворот. Бобо и все остальные
слезают. У матери Бобо в руках сверток.

Лео поспешно шагает по длинному коридору, что ведет к главному входу.
Он почти касается плечом стены, словно ища поддержки. На лице его
радостная улыбка. Но вдруг он застывает как вкопанный, растерянно глядя
перед собой.

Его родные, сбившись в кучку, машут ему издали. Они стоят у конторки,
за которой сидит толстый привратник.

Лео замер метрах в двадцати от них. В глазах у него страх и
растерянность перед предстоящей встречей.

От группки родственников отделяется Бобо. Он бежит навстречу дяде и
таким образом сглаживает общую неловкость. Лео успокаивается и вновь
приветливо улыбается родственникам. Он целует племянников, отца, брата и
Миранду, которая протягивает ему привезенный пакетик. А потом, довольный,
направляется впереди всех к выходу.

Синьор Амедео провожает их взглядом. Он задержался, чтобы переговорить
с привратником.
- Мне кажется, ему лучше.
- Не то слово! Он более чем нормален, - отвечает привратник.
Синьора Амедео эти слова явно радуют. Он поворачивается, чтобы уйти,
но, вдруг спохватившись, шарит в кармане и протягивает привратнику сигару.

Холмистый пейзаж. Зеленые и желтые склоны густо поросли дроком. Холмы,
напоминающие больших спящих слонов, кажутся выросшими среди долины по
мановению волшебной палочки. А вдоль дороги пестреют голубые калиточки,
увитые розами; маленькие цветущие розы карабкаются вверх по столбам ворот
или по натянутой проволоке. Залитая солнцем дорога, петляя меж холмов,
плавно уходит вверх.

Бобо опять устроился рядом с кучером. В пролетке дядя Лео, отец, мать,
дедушка. В ногах у них, прислонившись спиной к дверце, примостился младший
брат Бобо.

У Лео на коленях пакетик, привезенный Мирандой. Он с жадностью, но
аккуратно ест пирожное. Оглядев брата, отца, Миранду, он говорит, как
будто только сию минуту понял это:
- Все вы очень хорошо выглядите, просто очень. И ты, Миранда, тоже. Да
и я прекрасно себя чувствую... можно сказать, гораздо лучше.
Затем, указывая на белеющую в глубине кипарисовой аллеи церковь,
спрашивает у Миранды:
- А что, жив еще дон Паццалья?
- Да он уж лет десять как умер!