"Виктор Гюго. Клод Ге" - читать интересную книгу автора

ним особые меры. Это не подействовало. Тогда Клод приказал им повиноваться.
У всех сразу развязались языки, и свидетели рассказали обо всем, что видели.
Клод слушал показания с глубоким вниманием. Когда какой-нибудь
свидетель по забывчивости или намеренно опускал подробности, отягчавшие вину
подсудимого, Клод сейчас же поправлял его.
Постепенно картина описанных нами событий полностью развернулась перед
судом.
Были моменты, когда присутствующие в зале женщины плакали. Судебный
пристав вызвал Альбена. Наступила его очередь дать показание. Он вошел
нетвердыми шагами, задыхаясь от рыданий. И не успели жандармы ему помешать,
как он бросился в объятия Клода. Клод поддержал его и с улыбкой обратился к
королевскому прокурору:
- Вот тот злодей, который делится куском хлеба с голодными. - И он
поцеловал руку Альбена.
Когда свидетельские показания закончились, королевский прокурор встал и
начал свою речь следующими словами:
- Господа присяжные заседатели, общество будет потрясено до самого
основания, если правосудие не покарает такого ужасного преступника, как тот,
что находится здесь, и т. д.
После этой достопамятной речи говорил адвокат Клода. Речь прокурора и
речь защитника вызвали в публике те колебания в настроении, которые обычно
имеют место на подобного рода ристалищах, называемых уголовным процессом.
Клод решил, что не все еще сказано. Он поднялся в свою очередь и
произнес такую речь, что один из присутствовавших на этом заседании, человек
высоко интеллигентный, вернулся оттуда потрясенным.
Этот простой, неграмотный рабочий больше походил на оратора, чем на
убийцу. Стоя перед судом с ясным, открытым и смелым видом, он говорил
негромким проникновенным голосом, сопровождая свою речь одним и тем же
движением руки, исполненным достоинства. Он рассказал все, как было, просто,
серьезно, ничего не преувеличивая и не преуменьшая, согласился с
правильностью обвинения, смело идя навстречу статье 296-й и подставляя под
нее голову. Порою он возвышался до подлинного красноречия и вызывал такое
волнение в публике, что люди передавали его слова друг другу на ухо.
Тогда по зале пробегал шопот, а Клод в это время переводил дыхание и
гордо смотрел на присутствующих.
Порою этот неграмотный рабочий выражался настолько мягко, вежливо и
даже изысканно, что производил впечатление вполне образованного человека. В
то же время он скромно, сдержанно, внимательно следил за ходом дела,
благожелательно относясь к судьям.
Только один раз он возмутился и вышел из себя. Случилось это, когда
королевский прокурор в упомянутой выше речи заявил, что Клод Ге убил
начальника мастерских без всяких побудительных причин, так как со стороны
начальника не было ни насилия, ни _вызова_.
- Как! - воскликнул Клод. - С его стороны не было никакого вызова? Ну
да, вы, разумеется, правы, я вас понимаю. Если пьяный ударит меня кулаком и
я убью его, - я заслуживаю снисхождения, вы приговариваете меня к каторжным
работам, потому что я был на это вызван. Но человек трезвый и в полном
разуме может в продолжение четырех лет издеваться надо мной, унижать меня; в
продолжение четырех лет ежедневно, ежечасно, ежеминутно наносить мне самые
неожиданные оскорбления, и все это в продолжение целых четырех лет! Я любил