"Виктор Гюго. Бюг-Жаргаль" - читать интересную книгу автора

- Предатель! - крикнул я ему.
Я направил на него пистолет; но один из мятежников бросился навстречу
пуле и упал мертвый. Пьеро повернулся ко мне и как будто крикнул мне
несколько слов; затем он скрылся со своей добычей в зарослях горящего
тростника. В ту же минуту за ним промчался громадный пес, держа в пасти
колыбельку, в которой лежал младший ребенок дяди. Я узнал и пса - это был
Раск. Вне себя от ярости, я выстрелил в него из второго пистолета, но
промахнулся.
Я бросился как безумный вслед за ними; но два ночных похода, много
часов, проведенных без отдыха и без пищи, страх за Мари, внезапный переход
от полного счастья к глубочайшему отчаянию - все эти душевные потрясения
надломили мои силы еще больше, чем физическая усталость. Сделав несколько
шагов, я зашатался; в глазах у меня помутилось, и я упал без чувств.

XIX

Я очнулся в разгромленном доме дяди, на руках у верного Тадэ. Он с
беспокойством смотрел на меня.
- Победа! - закричал он, как только почувствовал, что мой пульс забился
под его рукой. - Победа! Негры бегут, а капитан ожил!
Я прервал его радостный крик все тем же вопросом:
- Где Мари?
Я еще не совсем пришел в себя; у меня осталось лишь ощущение, а не
ясное сознание моего несчастия. Тадэ опустил голову. Тогда память вернулась
ко мне; я сразу вспомнил мою ужасную брачную ночь, и образ высокого негра,
уносящего в объятиях Мари сквозь море огня, встал передо мной, точно адское
видение. При вспышке зловещего света, который залил всю колонию и показал
белым, каких врагов они имели в лице своих невольников, я вдруг увидел, что
добрый, великодушный и преданный Пьеро, кому я трижды спасал жизнь, -
неблагодарное чудовище и мой соперник. Похищение моей жены в первую же ночь
после нашей свадьбы доказало мне то, что я раньше лишь подозревал, и я
теперь был твердо убежден, что певец у беседки был не кто иной, как гнусный
похититель Мари. Сколько перемен за такое короткое время!
Тадэ рассказал мне, что он тщетно пытался догнать Пьеро и его собаку;
что негры отступили, хотя их было очень много и они легко могли бы
уничтожить мой маленький отряд; что пожар в наших владениях продолжается, и
нет никакой возможности его остановить.
Я спросил его, известно ли, что стало с моим дядей, в чью спальню меня
перенесли. Тадэ молча взял меня за руку и, подведя к алькову, отдернул
полог.
Несчастный дядя лежал мертвый на окровавленной постели, с кинжалом,
глубоко вонзенным в его сердце. По спокойному выражению его лица было видно,
что он убит во сне. Подстилка карлика Хабибры, который обычно спал у его
ног, была тоже запачкана кровью, такие же пятна были видны и на пестрой
куртке бедного шута, валявшейся на полу недалеко от кровати.
Я не сомневался, что шут пал жертвой своей всем известной привязанности
к дяде и был убит товарищами, быть может защищая своего хозяина. Я горько
упрекал себя за пристрастность, благодаря которой так неправильно судил о
характере Хабибры и Пьеро; к слезам, вызванным у меня преждевременной
смертью дяди, добавились сожаления о его шуте. Я приказал отыскать тело