"Виктор Гюго. Анджело, тиран Падуанский" - читать интересную книгу автора

Катарина. О, будем думать только о себе, ты обо мне, я о тебе. Скажи, я
очень изменилась? Я тебе скажу - почему. Это потому, что я пять недель
только и делала, что плакала. А ты что делал все это время? Ты все-таки
очень грустил? Как на тебя подействовала эта разлука? Скажи мне. Говори со
мной. Я хочу, чтобы ты говорил со мной.
Родольфо. О Катарина, быть в разлуке с тобой, это значит бродить во
тьме, с опустошенным сердцем, чувствовать, что изо дня в день умираешь
понемногу! Это значит - быть в темной тюрьме, в беззвездной ночи! Это
значит - не жить, не думать, не сознавать ничего! Что я делал, спрашиваешь
ты! Не знаю. А что я чувствовал, - я тебе говорю.
Катарина. И я тоже! И я тоже! И я тоже! О, я вижу, наши сердца не
разлучались. Я тебе многое должна рассказать. С чего начать? Меня заперли. Я
никуда не могу выйти. Я очень настрадалась. Ты не удивляйся, что я сразу же
не бросилась тебе на шею. Я просто оцепенела. О господи, когда я услышала
твой голос, я не могу этого описать, я перестала понимать, где я. Ну давай,
садись сюда, знаешь, как всегда. Только будем говорить тихо. Ты останешься
до утра. Дафне тебя выпустит. О, сколько чудесных часов! И вот теперь мне
совсем не страшно, ты меня совершенно успокоил. О, как я счастлива тебя
видеть! Ты или рай - я выбрала бы тебя. Спроси у Дафне, как я плакала. Она
очень заботилась обо мне, бедняжка. Ты ее отблагодари. И Реджинеллу тоже. Но
скажи, ты, значит, узнал мое имя? О, для тебя затруднений не существует.
Когда ты чего-нибудь хочешь, я просто не знаю, на что бы ты не пошел. Ах,
да, скажи, тебе удастся приходить сюда еще?
Родольфо. Да. Как бы я стал жить без этого? Катарина, я слушаю тебя с
упоением. О, не бойся ничего. Смотри, как эта ночь тиха. В нас - все любовь,
вокруг нас - все покой. Когда две души, как наши с тобой, изливаются друг в
друга, Катарина, это нечто такое чистое и священное, что бог не захочет его
возмутить! Я люблю тебя, ты меня любишь, и бог видит нас! Только мы трое
бодрствуем в этот миг. Не бойся ничего.
Катарина. Я не боюсь. И потом бывают минуты, когда забываешь все. Нет
ничего, кроме счастья, кроме самозабвения друг в друге. Ты посмотри,
Родольфо: когда мы разлучены, я только бедная узница, ты только бедный
изгнанник; а когда мы вместе, нам позавидуют ангелы! Да, да, мы больше на
небесах, чем они. Родольфо, от радости не умирают, иначе я была бы мертва. В
голове у меня все смешалось. Я только что задала тебе тысячу вопросов и вот
уже ни слова не помню из того, что говорила тебе. А ты помнишь хоть
что-нибудь? Неужели это не сон? Ты в самом деле со мной, ты!
Родольфо. Бедный друг мой!
Катарина. Нет, погоди, не говори мне ничего, дай мне собраться с
мыслями, дай мне глядеть на тебя, мое сердце, дай мне думать о том, что ты
здесь. Потом я тебе отвечу. Бывают такие минуты, понимаешь, когда хочется
смотреть на любимого и говорить ему: "Молчи, я гляжу на тебя! Молчи, я люблю
тебя! Молчи, я счастлива!"

Он целует ей руку. Она оборачивается и видит письмо на столе.

Что это такое? О боже мой! Какая-то бумага велит мне очнуться! Письмо!
Это ты положил его сюда?
Родольфо. Нет. Но, вероятно, тот человек, который привел меня сюда.
Катарина. Тебя привел какой-то человек? Кто? Посмотрим. Что это за