"Виктор Гюго. Мария Тюдор" - читать интересную книгу автора

дом. Он принадлежит чеканщику Гильберту. Наблюдайте за его жилищем.
Разойдитесь с вашими людьми в разные стороны, но не слишком далеко. А
главное, не предпринимайте ничего без меня.
Лорд Чендос. Отлично.

Все расходятся в разные стороны.

Симон Ренар (один). Нелегко отыскать такого человека, который мне
нужен. (Уходит.)

Входят Джен и Гильберт рука об руку, в сопровождении Джошуа Фарнеби,
закутанного в плащ.


ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Джен, Гильберт, Джошуа Фарнеби.

Джошуа. Здесь я должен покинуть вас, дорогие друзья. Уже поздно, и мне
пора возвращаться в Тауэр, к моим обязанностям тюремщика. Ах, зачем я не
свободен, как вы! Ведь тюремщик - тот же заключенный. До свиданья, Джен. До
свиданья, Гильберт. Боже мой, друзья мои, как я рад вашему счастью! Кстати,
Гильберт, когда же свадьба?
Гильберт. Через неделю, не правда ли, Джен?
Джошуа. Честное слово, послезавтра рождество. День поздравлений и
подарков. Но мне нечего пожелать вам. Можно ли желать больше красоты невесте
и больше любви жениху? Счастливцы!
Гильберт. А ты разве не счастлив, мой добрый Джошуа?
Джошуа. Я ни счастлив, ни несчастлив. Я отказался от всего. Видишь ли,
Гильберт (распахивая плащ и показывая связку ключей, висящую у него на
поясе), если на твоем поясе беспрестанно бренчат ключи от тюрьмы, этот звук
наводит на всякого рода философские мысли. Когда я был молод, я, как и все,
влюблялся на день, гнался за славой месяц и безумствовал круглый год. А
молод я был при короле Генрихе Восьмом. Странный человек был этот король! Он
менял жен, как женщины меняют платья. С первой он развелся, вторую велел
обезглавить, третьей - вспороть живот, четвертой он оказал милость, отправив
ее в изгнание. Зато для равновесия он обезглавил пятую. Я рассказываю вам,
красотка Джен, не сказку о Синей Бороде, а историю Генриха Восьмого. В те
времена я участвовал в религиозных войнах, сражаясь то за одного, то за
другого. Я избрал лучшее из возможных занятий, хотя и весьма щекотливое:
надо было решить, стоишь ли ты за папу или против него. Королевские слуги
вешали тех, кто был за папу, и сжигали тех, кто был против. Равнодушных,
которые не были ни за, ни против, также жгли или вешали. Вот и вертись как
знаешь! Скажешь "да" - веревка, скажешь "нет" - костер, не скажешь ни "да",
ни "нет" все равно веревка или костер. Я сам не раз чувствовал запах
горелого и даже не уверен, что меня разок-другой не вынимали из петли.
Славное было времечко - очень похожее на наши дни. Да, так вот за все это я
и сражался. Черт меня подери, если я знаю теперь, за кого и за что! Когда со
мной заговаривают о мейстере Лютере или о папе Павле Третьем, я только
плечами пожимаю. Видишь ли, Гильберт, дожив до седых волос, не следует