"Виктор Гюго. Рюи Блаз" - читать интересную книгу автора

С чисто литературной точки зрения характер этого замысла, как он
осуществлен в драме, озаглавленной Рюи Блаз, снова изменился бы. В нем могли
бы быть олицетворены три высшие формы искусства. Дон Саллюстий воплощал бы
драму, дон Цезарь - комедию, Рюи Блаз - трагедию. Драма завязывает действие,
комедия осложняет его, трагедия разрубает.
Все эти подходы к данной драме правильны и вполне основательны, но ни
один из них не охватывает целого. Абсолютная истина заключается в
совокупности произведения. Пусть каждый находит в нем то, что он ищет, - и
цель поэта, который, впрочем, не льстит себя этой надеждой, будет
достигнута. Философская тема Рюи Блаза - народ, устремляющийся ввысь;
человеческая тема - мужчина, любящий женщину; драматическая тема - лакей,
полюбивший королеву. Толпа, которая каждый вечер теснится перед этим
произведением, - ибо во Франции никогда не ощущалось недостатка в
общественном внимании к творческим попыткам ума, каковы бы они ни были, -
толпа, повторяем, видит в Рюи Блазе только последнюю тему, драматическую, -
лакея, и, по-своему, она права.
То, что мы сейчас говорили о Рюи Блазе, кажется нам несомненным и по
отношению ко всякой другой пьесе. Славные творения великих драматургов
замечательны именно тем, что они являют больше сторон для рассмотрения, чем
все прочие. Тартюф смешит одних людей и наводит ужас на других. Тартюф -
забравшаяся в дом змея, или лицемер, или же лицемерие. Он то человек, то
идея. Для одних Отелло - чернокожий, любящий белую женщину, для других он -
выскочка, женившийся на дочери патриция; для одних это ревнивец, для других
это ревность. Такое разнообразие сторон нисколько не нарушает единства
творения. Как мы уже выразились в другом месте: множество ветвей и
один-единственный ствол.
Автор драмы потому так подробно остановился на ее историческом смысле,
что в его представлении Рюи Блаз по своему историческому содержанию - и,
конечно, только по историческому - связан с Эрнани. Огромное значение
аристократии показано в Эрнани, как и в Рюи Блазе, наряду с огромным
значением королевской власти. С той лишь разницей, что в Эрнани, - поскольку
абсолютная королевская власть тогда еще не утвердилась, - знать ведет борьбу
против короля то при помощи гордого сознания своего достоинства, то при
помощи шпаги; она наполовину феодальна, наполовину непокорна. В 1519 году
вельможа живет вдали от двора, в горах, разбойником - как Эрнани, или
патриархом - как Руй Гомес. Спустя двести лет положение изменилось. Вассалы
превратились в придворных. И если вельможа случайно испытывает еще
потребность скрывать свое имя, то не для того, чтобы спастись от
преследований короля, а чтобы спастись от преследований своих кредиторов. Он
становится не разбойником, а беспутным бродягой. Чувствуется, что
королевский абсолютизм долгие годы прохаживался по этим высокородным
головам, пригибая одни и сокрушая другие.
И, наконец, - да будет нам позволено сказать в заключение еще несколько
слов, - между Эрнани и Рюи Блазом пролегают два столетия Испании, два долгих
столетия, в продолжение которых потомству Карла V дано было властвовать над
миром; два столетия, которые провидение не пожелало, - что весьма
примечательно, - продлить ни на один час, ибо Карл V родился в 1500 году, а
Карл II умер в 1700 году. В 1700 году Людовик XIV наследовал Карлу V,
подобно тому как в 1800 году Наполеон наследовал Людовику XIV. Эти бурные
взлеты династий, время от времени озаряющие историю, представляются автору